Любовь как любовь. Лобовы. Родовое гнездо

Настя с пяти лет воспитывалась в детдоме. Это было перестроечное время, когда старые жизненные устои рушились, а их место занимали новые, вкупе получившие меткое название «пофигизм» или «всем все до фонаря». Пофигизм проник во все области человеческой деятельности. Перестроечный метод воспитания сформировал «пофигистов», к которым относилась и бедная Настя. Если в семьях еще как-то пытались сопротивляться смене нравственных ориентиров на противоположные, то сельский детдом невольно стал колыбелью новых революционеров, которые возненавидели всех богатых, счастливых и просто сытых. Дети в детдоме были брошены государством на произвол судьбы. Они никогда не ели досыта, оставаясь под присмотром нескольких сердобольных деревенских женщин, которые месяцами не получали зарплаты и кормились исключительно своим огородом. Из Камышинского детдома даже директор сбежал. Большинство воспитанников мечтали об одном – вырваться из нищеты и любыми способами добиться жизненного успеха и материального благополучия. Мечтала об этом и Настя.

Но одно дело мечтать и работать официанткой в придорожном кафе, другое – ухватить синицу и даже погнаться за журавлем в небе. Синицей была подслушанная ею тайна о «золотой воде». Ради журавля – свободной и сытой по ее детдомовским понятиям жизни – она без зазрения совести приготовилась пройти по головам всех встреченных на пути. К несчастью, Насте никто никогда не говорил, что зло, сделанное другим, вернется к ней многократно увеличенное.

В тот день, когда ей удалось всучить Прорве свой липовый диплом и устроиться на работу, она решила, что женит на себе бездельника Леню, а там… «Там» было пока туманным.

Работа пока была непыльная – заклеить конверты, подать кофе, проводить к шефу посетителей, сделать ксероксы с документов… Вот эта ее обязанность и помогла Насте в ближайшее же время сделать копии результатов двух независимых экспертиз воды, пласт которой залегает на участке Лобовых. Калисяк отпустил ее в тот день пораньше, и она наконец сама позвонила Лене:

– Алло! Слышишь меня? Может, заедешь?

Леня был счастлив.

В последнее время он часто ревновал Настю: к телу не подпускала, все время около нее вились разные ухажеры, к тому же, не сказав ему ни слова, на новую работу перешла – с потерей зарплаты… Зачем, не объясняла. Настя при этом строго следовала своему «бизнес-плану». Во-первых, наблюдала, как поведет себя Леня после разрыва с Оксаной, не захочет ли вернуться к своей невесте; во-вторых, действительно сумела заставить его ревновать к совершенно незнакомым мужчинам – это было в кафе, ну а когда вдруг оттуда ушла – причины не назвала, пусть погадает, мозги хоть чем-то займет.

Леня, ходивший всю неделю мрачный, после Настиного звонка повеселел. По дороге забежал на кухню, откуда доносились аппетитные запахи. Лика с мамой Таней стряпали ужин. Леня сделал себе бутерброд.

– Мам, посмотри на него! – прицепилась Лика. – Как ни в чем не бывало… Тебе не стыдно?

– Стыдно, у кого видно. Ты о чем? – удивился Леня.

– А ты как будто не знаешь. Ты что с Оксанкой творишь? Она тебя ждала, надеялась…

– А я просил? – жуя, ответил Леня. – И не лезь в дела старшего брата, поняла?

– Это не чужие дела. Она моя подруга. Ходит как тень. Извинись перед ней.

– Ты подруга, ты и извиняйся!

– Вот свинья, ни капельки не изменился!.. – вспылила Лика.

Тут мама Таня сказала:

– Лика, не вмешивайся! Сами разберутся. Лика удивленно посмотрела на мать:

– Мам, ты что? Может, медаль еще ему дать?

– По-твоему, лучше было бы, если бы он ее обманывал. Знаешь, это дело такое. Полюбил другую… – защищала мама Таня любимого сыночка, который молча ел.

– Да в кого наш Леня может влюбиться? В эту, что ли, честную официантку?

– Что ж с того? Она хорошенькая, а работа, знаешь, всякая бывает, – сказала мама Таня.

– Сестра! Ну что ты скалишься, – усмехнулся Леня. – Чтоб ты знала, она у Прорвы работает секретарем.

Вот это была новость так новость. Лика не нашлась, что и ответить.

***

Леня забрал Настю у ворот фабрики, и они поехали к ней на квартиру. Дорогой девушка загадочно молчала. Когда вошли в ее комнату, Леня сразу полез целоваться, но Настя строго сказала:

– Ты должен меня познакомить с родителями.

– Ты же с ними знакома, ну, Насть… – ласкался Леня.

– Во-первых, с отцом не знакома. А во-вторых… Я могу произвести на них впечатление?

– Тебе зачем? Насть, ну я соскучился…

– Перестань! – осадила она. – Помнишь того парня? Ты нас как-то вместе видел? Он сделал мне предложение. Хочет на мне жениться, слышишь?

Леня поцеловал ее в шею:

– Ну и пусть женится…

Настя вырвалась из его объятий и отошла к окну.

– Не подходи!

– А что я такого сказал? Поженитесь, нарожаете детей, – подошел к ней Леня.

– Я с тобой серьезно, а ты… – закусила губку Настя.

– Если серьезно, гони этого хмыря, он и детей тебе дебильчиков наделает.

– Не шути так, для меня это важно.

– Что важно, Настя? Подгузники? – воскликнул Леня.

– Да… Только ты вряд ли поймешь. У тебя все есть. С детства на всем готовом… У тебя дом, родители, тебя опекают, защищают… – серьезно говорила Настя.