Любовь между строк

– Теперь все мои мысли кажутся глупыми и детскими.

– Все равно расскажи.

– Просто… Каждый год я залезаю под елку и… не знаю. Оцениваю свою жизнь. Вхожу в состояние, напоминающее транс, и жду, куда приведут меня мысли.

Мэтт забросил одну длинную ногу на другую и положил руки на живот.

– Я понимаю, о чем ты. Может, закроешь глаза?

– Тогда ты тоже закрой.

– Ладно.

Джули выжидающе посмотрела на Мэтта.

– Ты первый.

– Нет, ты.

– Давай сделаем это одновременно. Не хочу, чтобы ты тут лежал и смотрел на меня. Готов? Три, два, один, вперед. – Джули закрыла глаза. – Теперь остается только ждать, чтобы на нас что-нибудь снизошло.

Даже сквозь закрытые веки она могла различить мерцающие огоньки свечей, наполнявшие ее мысли смутными, туманными образами. Она не могла поверить, что Финн все это организовал. Еще чуть-чуть, и она могла бы поверить, что он лежит рядом с ней. Он хотел сделать ей особенный подарок, и ему это удалось. Что же случится, когда они наконец встретятся? А что, если они не почувствуют взаимного притяжения, которое ощущали сейчас, – что, если между ними не пробежит искра? Но она знала, что все будет как надо. Некоторым чувствам нужно просто довериться.

Она расслабилась и попыталась представить, какой станет жизнь, когда Финн вернется в Бостон. Очевидно, она рано или поздно переедет из этого дома. Может быть, снимет себе квартиру? Возможно, Финн тоже найдет себе отдельное жилье? Он мог бы показать ей свои любимые места в городе, а она – больше узнать о его путешествиях. Она рассказала бы ему о своей учебе и затащила его в «Данкин Донатс», чтобы угостить кулаттой. Вдруг ему понравилось бы больше, чем Мэтту? Они с Финном сводили бы Селесту в Музей изящных искусств, и им не пришлось бы тащить с собой Картонного Финна, потому что Селеста снова была бы здорова. Или почти здорова.

А потом Джули в голову снова пришла назойливая мысль: что заставило Селесту закрыться от реального мира?

Джули повернула голову набок и открыла глаза. Мэтт глядел на нее.

– Я же просила не смотреть, – прошептала она.

– Я не удержался, – прошептал он в ответ.

Он на секунду замолчал, и Джули стало интересно, о чем он думает. Возможно, он разбирал в уме какую-нибудь скучную математическую теорию. А нужно было делать совсем не это.

– Джули?

– Да, Мэтт?

Он ответил не сразу.

– Это похоже на свобод…

– Господи! – перебила его Джули. – Я совсем забыла тебя спросить.

– Эээ… О чем спросить?

– Моя подруга Дана хочет, чтобы ты ей позвонил.

– Это не вопрос.

– Перестань меня исправлять. Она хочет сходить с тобой на свидание, дурачок.

– Ооо, – простонал Мэтт и отвернул голову. – Даже не знаю.

– Ну же, Мэтти! – взмолилась Джули. – Ты никогда никуда не ходишь. А Дана правда классная. Она бы тебе понравилась.

– Я подумаю. Пойдет такой ответ?

– У тебя когда-нибудь была девушка?

Мэтт бросил на нее косой взгляд.

– Конечно, была. Что это вообще за вопрос?

Джули пожала плечами.

– Не знаю. Ты никогда ни о ком не говоришь.

– Ну да, я должен признаться, что в последнее время моя личная жизнь не слишком насыщена. Мне просто некогда с кем-то гулять. Ты же знаешь, сколько времени у меня уходит на школу и на Селесту.

– Значит, ты ни с кем не встречался с тех пор, как… ну ты понял. С тех пор как у Селесты появился Картонный Финн.

– Можно сказать, что нет. У меня были довольно серьезные отношения, но потом… – Мэтт осекся. Теперь он говорил серьезно, а на его лице застыло напряженное, неловкое выражение. – Все изменилось.

– С Селестой?

Мэтт кивнул.

Джули вспомнила разговор с профессором Кули.

– Что-то произошло?

Мэтт снова кивнул.

– Мне очень жаль, – проговорила Джули. – Что бы это ни было, я вижу, что ты тоже до сих пор пытаешься с этим справиться. Может быть, когда-нибудь ты захочешь мне рассказать.

– Может быть, когда-нибудь, – согласился Мэтт. – В общем, моя тогдашняя девушка не захотела со мной оставаться. Не все могут выдержать мою жизнь. Этот дом.

– Я очень люблю Селесту, но тебе с ней трудно приходится, так ведь?

– Не говори так. Я продам душу за сестру.

– Я знаю. – Джули понимала, что ей нужно быть осторожной, чтобы Мэтт снова не закрылся от нее. – Но ты наверняка злишься на Финна за то, что он уехал. За то, что из-за него состояние Селесты ухудшилось.

– Я действительно злюсь на Финна.

– У него есть право на свою жизнь, Мэтт.

– Поверь мне, я в курсе.

– Вы двое хорошо ладите?

– Раньше ладили. А потом… перестали. В основном из-за проблем с мамой. Он всегда вел себя как герой. Видимо, мне непросто было это принять.

– Селеста считает тебя героем. Ты разве не видишь, как она на тебя смотрит? Она тебя просто обожает.

– Но не так сильно, как Финна. Это совсем другое. Я делаю нудные вещи. Вожу ее в школу, кормлю, помогаю со школой, беспокоюсь за нее. Я не Финн. Ему всегда было плевать на повседневную жизнь. Ему хотелось веселиться и дурачиться. Когда мама покидала нас – мы так это называли, «покидала нас», – Финн развлекал Селесту, смешил ее, и она становилась такой же свободной и беззаботной, как и он. Я занимался делами, а он получал все лавры. Так происходило постоянно.

– Видимо, ты недолюбливаешь Финна.