Любовь моя

— Ну, если только по гамбургскому счету, — проехалась Инна. — А ты все же вспомни предельно ядовитые, прекрасные бессмертные сказки Шварца — мастера иносказания, его «детское» умение обычные вещи трансформировать в сказочные, вызывающие цепную реакцию добра. И чудные притчи, аллегории и метафоры с мистическим оттенком мрачности — Гофмана. Или возьми современного комедиографа Григория Горина. У него парадоксальный философско-притчевый талант. Сказки многое позволяют и от многого освобождают. В них же не документальная или художественная фиксация событий, а метафора жизни, ее главный посыл. Будучи не привязанной к конкретному времени, Рита может вроде бы шутливо «разносить» своих врагов, невзирая на существующие авторитеты. И острые политические моменты представлять в виде злой сказки. И все пройдет на ура, всё сойдет ей с рук. Никто не станет ей диктовать, как и о чем писать. Это так называемое ненасильственное сопротивление злу. К тому же сказки навевают неожиданные аллюзии. В них можно такое «напророчить»!

— А главное — зашифровать, — добавила Аня.

— Автор, используя ослепительный метафорический язык и яркий нажитой народный, — это когда сам язык становится героем произведения, — смело затрагивает и сиюминутные категории, и вечные. Как говорит наш любимый Святослав Белза, в произведении «должен присутствовать ингредиент волшебства». Для писателя правдивость вымысла существеннее верности факту. Совершаешь перескок в другую эпоху — и ты вольная птица. На «карнавале» сказочных персонажей легче быть честным, проще закладывать главную идею замысла.

Пусть Рита отпустит на волю свою фантазию и тогда оставит в литературе несравнимо больший след. А еще пусть делает вид, что шутит, и ей позволят шутить. Видишь, и я Рите поспособствовала. Мне иной раз кажется, что в придуманном мире больше правды, чем в реальном. Мы все где-то сбоку от правды. Человеку часто слишком тяжело ее выдерживать, тем более, что правд много, а истина одна… и труднодостижимая. В своей жизни мы все оценки прячем, а в сказке все открыто. Я серьезно, ей Богу. В реальности везде ставки и иногда они больше, чем жизнь. А тут… Лена, что скажешь, что посоветуешь? Взять Рите «на карандаш» мой совет? Глядишь, обретет новое лицо, в «золотой фонд» войдет! Ой, я просто заболела этой мыслью. Вот где происходит встреча прекрасного материала с глубоко законспирированными идеями! Пусть расширяет и разнообразит не только экспозицию, но и фабулу. А если поставить вопрос шире?

— Я ей не советчица, — сухо ответила Лена подруге.

— «Играй, да не заигрывайся, шути, да не зашучивайся». Не стреляешь ли мимо цели? А то потерпишь сокрушительное поражение, и что тогда? — неодобрительно покачала головой Аня. — Рита пишет о своем поколении открыто, она воздает ему должное, не отметая плохое, не захваливая хорошее.

— Трудно попробовать, что ли, — пожала плечами Инна.

— Зачем теперь камуфлируют действительность? Боятся… как при Сталине? — недоуменно спросила Жанна.

— Направление называется фантастический реализм. Это смещение границ реальности…

— В мозгах, — прервала Лену Аня.

— Мужчинам неинтересно читать о том, что они видят вокруг. Им хочется доискиваться до истины, раскапывать ее, — лукаво, как ей самой показалось, заметила Инна.

— А и правда, — на удивление быстро согласилась Аня.

— Не в моих правилах что-то советовать. Не ровен час, кого обижу. Но я и не отговариваю. Сама я больше за то, чтобы от условности возвращаться к реальности. Потому что это мое, — улыбнулась Лена.

— Гоголь был фантастический, фантасмагорический реалист, хотя и сказочник.

— Ну и словосочетание ты придумала, Жанна! Ты имеешь в виду его «Нос»? По мне так это полная шизофрения… патология одаренности, особое строение воображения. Писательская психика часто бывает на грани. Может, он на самом деле так воспринимал реальность? Помнится, в детстве от его слова «бяша…» меня мороз по коже пробирал и совсем нехорошо делалось во всем организме. И тогда мне казалось, что автор больной… и что у него отклонение, доведенное до гениальности, — осторожно пожаловалась Аня. — И, памятуя это, я…

— Как пронял!! До печенок? Талантище! И у кого это отклонения в мозгах?.. Ну, ты даешь! Это же художественный прием. Выдавливай из себя страхи сквозь трещины сознания. Не только «Сон разума рождает чудовищ», но и ужас. Шучу, не злись. Переживать подобные ощущения — большая роскошь. И это только подтверждает, что Гоголь прекрасный астральный мистический писатель. Он видел, чувствовал и умел передать то, что редко кому дано! — восхищенно сказала Инна. — Великому художнику слова иногда позволительно «сходить с ума».

— Этого я не отрицаю. Но некоторые — не стану называть их фамилии — за своей оригинальностью и ортодоксальностью скрывают абсурдную безвкусицу, утверждая, что норма в искусстве — это скучно. Иной фильм или выставку посмотришь и думаешь: не в психушке ли я? — выстрелила Аня в Инну крупнокалиберным снарядом.

— Ого! Пора выдвигать вперед бронетехнику. И это дело, не терпящее отлагательства, — азартно подхватилась с матраса Инна.