Любовь мстителя (ЛП)

— А ну валите сюда. — Словно высеченный из камня, спецназовец подошел к столу и поставил на него ноутбук. Шрам особенно выделялся на побледневшем лице. — Сразу после звонка Куана я просмотрел все записи с камер безопасности.

Джак нажал на «плей», и все опасливо склонились над монитором.

Тусклый свет лампы выхватил проскользнувшую во мрак помещения фигуру Евы в черных леггинсах и зеленой футболке. Внутри Габриэля все сжалось при виде нее и мужчины, возникшего у нее за спиной.

— Фурио, этот сукин сын, — прорычал Винсент, когда ублюдок с ирокезом схватил Еву за руку. Они обменялись парой фраз, на лице Евы явно отразились сначала страх, а потом облегчение. И вдруг она с ненавистью плюнула Фурио в лицо и хорошенько врезала кулаком в челюсть, шокировав придурка. Ева кинулась к выходу, но Фурио опередил ее, с силой отдернув к цементной стене. Девушка ударилась плечом.

Василий выругался себе под нос.

— Нет! — Габриэль дернулся вперед, словно мог что-то сделать, когда Фурио отвел руку и со всей силы ударил невинную красавицу по лицу. Ева запрокинула голову, ударившись об стену, и без сознания упала прямо в руки ублюдка. Фурио втащил ее на заднее сиденье черного внедорожника и уехал, как только закрылась дверь... оставив на бетонном полу два безжизненных тела.

— Уехали, — произнес Джак, голос помрачнел при виде еще двух трупов.

В груди Габриэля заклубилась темная ледяная ярость, сердце неистово билось. В это мгновение уважаемый бизнесмен Габриэль Мур прекратил свое существование. Его место занял Габриэль Моретти.

Он превратился в главаря, которым не думал, что когда-нибудь станет. Габриэль встал спиной к окну, эмоции отключились, паника отошла в сторону, а страх рассеялся. Словно ничего этого и не было. Затем встретился со светлым взглядом Алека.

— Выясни, сколько еще ждать вертолеты. — Повернулся к Винсенту. — Хочу, чтобы ты связался со всеми, кто может знать местоположение Стефано. Сейчас же.

— Не уверен, что они послушаются приказов...

— Мне плевать, в чем ты уверен, Романи. Звони по своему чертовому телефону и говори им, что главе этой семьи нужна такая информация. И мне срать, можешь хоть угрожать всем их близким вплоть до детей, мне нужна эта чертова лачуга! Если не скажут, то могут составлять завещание. Донеси это до них и побыстрее.

— Габриэль?

Он посмотрел на Василия, заметив приподнятую бровь, и уже зная, что это значит.

— Если я заявлю права на место главы семьи, и это поможет вернуть Еву и оградить ее от повторения, — уверенность ясно звучала в его заявлении, — тогда это именно то, что я собираюсь сделать.

В комнате прозвучал одобрительный гомон.

— Хорошо, — произнес Василий убийственным тоном, — потому что я собственноручно разорву твоего гребаного брата на куски за то, что он сделает с моей дочерью. Я бы устроил настоящий Апокалипсис этой ночью, но моя команда в Нью-Йорке и России, а значит, ресурсы ограничены. Поэтому ты должен сделать все возможное. Этого ублюдка нужно убрать. Прямо сейчас. Любым способом. — Он помолчал мгновение, голос стал еще беспощаднее: — И тебе лучше с этим справиться, Габриэль.

В этом они были солидарны. Потому что если Габриэль не спасет Еву, больше не будет смысла жить.

И не только потому, что начнется война между Моретти и Тарасовыми, которая может закончиться плохо.

А потому, что он не мог потерять Еву.

Раздался звонок телефона, и Габриэль схватил его.

— Ева? — рявкнул он, отчаянно желая, чтобы это была она.

— Похоже, ты упустил ее, Габриэль.

Стефано. Кровь застыла.

— Слушай меня, кусок дерьма. Тронешь хоть волосинку на ее голове, и моя месть будет такой, какая тебе и не снилась. Я сделаю так, что все, что ты делал со мной на протяжении этих лет, покажется вечеринкой с друзьями. Когда найду тебя, Стефано, а я найду, то сделаю такие вещи, о которых еще долго будут го... — Габриэль оборвал свою угрозу, услышав на заднем фоне в телефоне приглушенные голоса.

— Звонил Фурио. Сказал, что в двадцати минутах езды, за ним никакого хвоста.

Похоже, кто-то в команде Стефано небрежен, и наверняка поплатится за это. Разглашение такой информации во время телефонного разговора босса было абсолютным преступлением в криминальном мире.

Двадцать минут. Габриэль посмотрел на часы. Должны быть в Энумкло. Таймер включен.

Габриэль отключился, брат был для него мертв, теперь осталось лишь сожаление, что позволил прожить Стефано столько времени. Гейб был в бешенстве на себя, что еще раньше не понял, что нет надежды на примирение с братом.

И Ева заплатит за его заблуждение. Самый важный в его жизни человек в двадцати минутах от ада, о существовании которого даже не подозревала до встречи с Габриэлем.

— Отсекай чувства, когда дело касается твоих женщин, мой мальчик. Они лишь помешают тебе сделать то, что должно. Чем тверже ты будешь здесь, — он указал на грудь, — тем легче станешь здесь. — Он постучал по виску и улыбнулся холодной бесчувственной улыбкой — визитной карточкой Дона.

Никогда еще Габриэль не жалел, что не прислушивался к советам отца.

***