Любовь Муры

[Угол листка оборван] много думаю о нём, но это […] Как всегда, если мне нравится кто-либо […] более обычного, — застенчивость.

Эта шестидневка была нелёгкой. Мной уж злоупотребляют и где только возможно нагрузили общ. работой. Весь месяц будет особенно тяжёл. Просто не знаю, как поспеть всюду. Тоска давит от сознания, что моя жизнь только в работе. Нет времени заняться подработками, а это совершенно необходимо. У меня отчаянный долг.

Моя дорогая Ксюшенька, если б ты только знала, как мучусь я многими мыслями! Это время переживаю. Как нужно было бы говорить с тобой, облегчить себя.

4/I — 40 г.

1 часть 3-й симфонии Бетховена заставляет меня отбросить всё в сторону и обратиться к тебе.

Сразу же, первые звуки наполняют особым ощущением. Роюсь в голове, стараюсь подобрать слово определения. Его не нахожу. Знаю, что от охватившего чувства бледнеют мои горести, разливается хорошая грусть и желание ещё что-то предпринять; благостные чувства всепонимания, всепрощения и жалости к другим, не испытывающим этого.

Я люблю многих композиторов, но только музыка Бетховена так действует на меня.

5/I. Вернулась с работы — застала твоё письмо. Скучаю по тебе, стремлюсь к тебе. Почему ты на конверте надписала не брать тебе билета?

Смущает только меня, что ты думаешь пробыть так недолго. И первой мыслью было взять билет на число 18–19. А сейчас в раздумьи не знаю, как быть — тем более, что ты хочешь побыть с Ол-кой перед отъездом её из Москвы. В телеграмме укажи, на какое число брать билет.

Почему с грустью думаешь о предстоящем свиданьи? Постарайся принять меня такой, какой я есть. Не такая уж я скверная (не усмехаешься ли при этом?) Не надо также преувеличивать мои плохие стороны. Будь со мной откровенной. Единственное, чего я опасаюсь, чтобы мама не поганила нам радость встречи. Тебе её характер уж хорошо знаком. Как мне трудно с ней, при одной мысли я горько вздыхаю. С одной стороны она даёт некоторые бытовые удобства (вытоплена печка, кормит Иду и т. д.), но я бы ей платила половину своих денег, чтобы иметь возможность жить одной. Подумав — можно констатировать, что из-за неё я не живу так, как хотела бы. Совершенно чуждый мне человек.

Однако не так уж мы будем чувствовать её тяготение. Больше будем оставаться в д/саду. В общем, на неё можно не обращать внимания. Дело — в нас двоих. Отнесись ко мне проще. Многое открылось и мне.

Перед Ол-кой за свои некоторые «греховные» мысли чувствую себя виноватой. Внутренне прошу у неё извинения.

Перечитала ещё раз твоё письмо и не знаю, как быть с билетом. Ведь мне не известно, когда ты выедешь из Харькова. Обязательно телеграфируй о билете. Постараюсь обязательно тебя встретить, поэтому укажи и № вагона.

Итак, до скорой встречи, моя дорогая. Хочу уже обнять тебя.

Крепко тебя целую.

Думаю, что моё письмо ещё застанет тебя. Шлю свой сердечный привет твоим сёстрам.

Любящая тебя Мура.

24/I.

В комнате ещё чувствую тебя. Очень хорошо мне было с тобой.

Как же ты доехала, Кисанька? Думаю, что об этом получу от тебя известие завтра. Как встретила тебя Москва? Морозно ли?

Нет, напрасно-таки ты выехала столь быстро из Киева. Можно было, да и следовало бы ещё остаться дней на 5. Когда-то ещё снова перепадёт возможность для нашей встречи! особенно грустно мне было отходить от вокзала. Много разнообразных чувств и мыслей (и милых сердцу и… горьких) одолевали. Прощаясь с тобой у окна, за эти короткие минуты я перебрала все фазы нашей дружбы. Вывод: ты мне дорога. Делается страшно, а вдруг мы уже никогда не увидимся и это было наше последнее свидание?!

Думаю о твоём положении, о комнате. С убеждением говорю тебе: из Москвы не выезжай. Тебе необходимо перейти на самостоятельное житьё, и как я хочу, чтобы это скорей наступило!

Рахиль Моисеевна очень и очень жалела, что не повидалась с тобой. Выписала она маме микстуру, и сегодня, когда я пишу тебе письмо (9 час. вечера), ей легче откашливаться.

[Конец письма, по-видимому, отсутствует.]

2/III.

Моя дорогая, моя голубка!

Нет у меня времени написать тебе основательное письмо — ограничусь несколькими словами.

По приходе домой я не в состоянии приняться за что-нибудь — валюсь на кровать. Болезнь всё же развивается. Похудела настолько, что перешила снова юбки. А похудание в мои физические годы — это значит катастрофически стареть. И это для меня, пожалуй, самое неприятное. Ну, не буду больше говорить об этом.

Куда же ты поедешь, моя родненькая? Вот об этом я не могу спокойно думать. Переезды сейчас невероятно сложны. Лучше постарайся найти угол в М-ве. Почему ты не возьмёшь машину у Ганны, чтобы шить дома?

Идочке книжку — пришли пожалуйста. Эта книга будет для неё большой радостью. Прочитай в журнале «Знамя» № 9 записки комбрига Игнатьева: «50 лет в строю».

Спокойной ночи, любимая. Целую тебя горячо.

Ради всего не уезжай никуда, найди на это время угол.

Деньги я получила. При первой же возможности отправлю их на твоё имя..