Любовь на съемочной площадке

Рязановская словно не слышала возгласов режиссера и актера. Ее пальцы нежно коснулись шеи Куркова. Из резиновой маленькой груши на скулу выдавила немного сваренного сиропа. Всего несколько штрихов крупнопористой губкой и на шее оказались тонкие полоски стекавшей к вороту словно бы из мелких порезов крови. Женщина мгновенно переключилась на руки Андрея и вскоре они стали под стать лицу – грязные, обожженные, с кровью, с черными ногтями и нарисованными ссадинами. Актер удивленно наблюдал. Грим выглядел настолько реалистично, что он даже испугался.

Инга собрала всю свою волю в кулак и занялась кожей на его плечах, где были разрывы, подгримировывая. Торчащие нитки зачернила, создавая видимость горелой ткани. Кое-где на краях создала кровавые пятна. Закончив, устало обернулась на режиссера и удивилась – вокруг столпилась вся киногруппа. Удивилась, что не слышала, как люди подходили. Все молчали. Кое-кто стоял с открытыми ртами. Сартакова выдохнула:

– Ну, дела…

Олег посмотрел на друга. Затем на себя в зеркало, глянул на Андрея еще раз и качнул головой, внимательно взглянув на лицо женщины:

– Теперь я понимаю, почему Усманова врачи отловить пытались. Я не поверил. Думал, что байка. Вы – супермастер по такому гриму!

Рязановская устало отошла в сторону и издали глянула на свою работу. Курков рассматривал себя в зеркале так, словно видел впервые. Он, много раз снимавшийся в фильмах и не раз гримированный, никак не мог поверить, что на его лице и руках грим. Инга, между тем, попросила художника-декоратора Вадима, явно иронизируя над собой:

– Вадим, сфотографируй, чтоб я завтра не перестаралась.

Тот молча кивнул, снимая фотоаппарат с шеи. Кружа вокруг Куркова, сделал несколько снимков. Из-за дерева на Андрея смотрела с разинутым ртом Кристина:

– Мне такое никогда не нарисовать! Инга, посмотри, пожалуйста…

Рязановская молча шагнула к помощнице. Посмотрела на молоденького паренька с раной во весь лоб. Сделала пару шлепков губкой по щеке и кивнула:

– Отлично получилось.

Вернулась к своему столику. Курков все еще сидел в кресле, уставившись на свое отражение. Инга нашла взглядом режиссера:

– Александр Витальевич, все актеры готовы к съемке.

Воронов улыбнулся:

– Не сомневался! Группа, по местам! – Обернулся к женщине: – Инга, как их разместить? И с патронами для пулемета…

Столпившийся народ мгновенно исчез от гримерного столика, разбежавшись по съемочной площадке. Режиссерское слово являлось законом на съемочной площадке. Остался лишь застывший в кресле Андрей. Рязановская, собравшаяся убраться на столике и закрывшая первую баночку с бутафорской пылью, насторожилась:

– Что с патронами?

Режиссер развел руками:

– Я ленту смотрел и мне показалось, что несколько штук не такие.

Инга рванула к реквизиторам, забыв про порядок на столике:

– Леха, покажи пулеметные ленты! И вообще все патроны!

Очнувшийся наконец-то Курков бросился следом за женщиной.

Старший реквизиторов, сидевший в кресле с вытянутой перевязанной ногой в тапке, попробовал возразить:

– Инга, да мы ленты уже заправили! Все готово!

Женщина не слушая, уже отделяла магазинные коробки от пулеметов. Быстро выдернула первую ленту. Начала просматривать и замерла. Все увидели, как она побледнела. Оглянувшись, прошептала:

– Александр Витальевич, представитель от части еще здесь?

Ей ответил насторожившийся Леха, отлепившийся от спинки кресла:

– Прапорщик минут пять, как уехал. Торопился куда-то. Патроны привез, я расписался в получении. А чего?

Во рту Рязановской пересохло и она прохрипела:

– В ленте три боевых патрона!

Уставилась на Леху:

– Ты чем смотрел? Почему на головки внимания не обратил?

У Воронова лицо посерело. Он рявкнул:

– А ну, разрядить все оружие! Все магазины выпотрошить!

Перепуганные сообщением реквизиторы судорожно принялись за дело. Ошарашенному сообщением Лехе подтащили десяток магазинов от автоматов и тот теперь вышелушивал патроны со скоростью робота. Перепуг от того, что могло случиться, прибавил ему скорости и умения.

Рязановская быстро вынула боевые патроны из лент, заменив их холостыми. Проверила остальные ленты, найдя еще восемь боевых патронов. Осмотрела оружие, заглянув в патронники. Среди автоматных пуль боевыми оказалось четыре. С каждой найденной пулей Воронов мрачнел все больше. Он уже не спешил начинать съемку, попросив:

– Инга, проверь все повнимательнее. Не хотелось бы, чтоб кому-то всадили настоящую пулю.

Курков с Ильменевым стояли и наблюдали за Рязановской. Она вышелушивала патроны из автоматных рожков с ловкостью фокусника. Чувствовалось, что оружие ей очень хорошо знакомо. Боеприпасы сыпались на брезент дождем. Позвякивали друг о друга, раскатываясь во все стороны. Один из реквизиторов сразу забивал холостые патроны в пустой магазин. Олег не выдержал и сказал:

– Инга, как у вас ловко получается с оружием.

Она подняла голову. Чуть прищурясь, оценивающе взглянула на парня:

– Вам с этим оружием работать, не хотите попробовать набить рожки?

Курков усмехнулся и присел на корточки рядом с ней. Собрался взять в руки автоматный рожок, но она остановила: