Любовь на страницах

Святилище оказалось маленькой комнатушкой, по центру которой горел священный огонь. И Лоре предстояло провести ночь здесь. На мраморном полу недалеко от огня была расстелена циновка. Ожидая, холодный пол под собой Чехова легла на импровизированную кровать. Но холода не почувствовала, наоборот. Мраморный пол излучал тепло, словно огонь прогревал все землю вокруг себя. И, как нестранно, но Лора уснула сразу же. Может, сказалась дикая усталость, а может и атмосфера предрасполагала к расслаблению.

Лора соскочила в холодном поту и с криком «Нет!». Вокруг стояла тишина, лишь тихое потрескивание огня и ее тяжелое дыхание нарушали покой. Стоило Чеховой выйти из святилища, как ее окружили и завалили вопросами.

— Что случилось? — спросил Эрмерах первым. — Вы кричали?

Только Лора собиралась ответить, как задала вопрос Хранительница.

— Вам снился кошмар? Что именно вы видели? Поверьте, это очень важно. То, что вам приснилось, ждет Внапру в будущем…

— Что?!

Лора бросила быстрый взгляд на Эрмераха. Он обеспокоенно смотрел на нее, видимо, волнуясь за ее состояние. Но Чехова чувствовала себя еще более ужасней. То, что она видела, было настоящим кошмаром. И теперь выходит, что этот кошмар должен воплотиться в жизнь? Не сказав и слова, Лора вернулась в святилище. Хиония хотела было отправиться за ней, но Хранительница ее остановила.

— Не мешай Избранной. Видимо ей есть о чем поговорить с богиней…

Глава 7

Лора вышла из святилища. Местная богиня так и не дала никакого знака. Чехова и не надеялась на душевный разговор, но все же ждала хоть чего-то. Маленькой вспышки огня, какой-нибудь ряби на воде в чане. Абсолютно расстроенная Лорка спускалась по ступенькам. Эрмерах обеспокоенно подхватил ее под локоть и что-то спрашивал, но Чехова молчала. Страшные существа и смерть кентавра никак не выходили у нее из головы. Лорка закрыла глаза, вспоминая свой ночной кошмар.

«Слышны крики, повсюду огонь. Люди и кентавры вступили в неравный бой с щерчэлами. Полулюди полурептилии оказались безжалостными существами. Им было все равно кого убивать женщин или детей.

Эрмерах сражался сразу с несколькими тварями, и было видно, как ему тяжело. Он устал физически и морально. Измученное лицо пылало злостью, и кентавр из последних сил продолжал биться. Щерчэлы превышали в численности и Эрмераха атаковали уже не три, а целых шесть рептилий. Откуда-то из-за обломков одной из колонн выскочила еще одна тварь, злобно оскалилась и буквально оседлала Эрмераха. Мутант безжалостно вгрызся в горло кентавра».

Лора открыла глаза и посмотрела на мужчину, который начинал ей нравиться. И снова зажмурилась. Несмотря на приносящую эти воспоминания боль, Чехова пыталась вспомнить сон до конца. Ей во что бы то ни стало надо запомнить детали. Чтобы позднее предотвратить эту кровавую баню.

«Злобно оскалившись, монстр и судя по всему, вожак всего мерзкого отродья, вгрызся в горло Эрмераха, разрывая плоть. Кентавр выронил меч и, желая сбросить щерчэла со спины, пытался схватить его. Но потерпел неудачу. Гпядя в глаза любимому мужчине, Лора видела, как из них ускользает жизнь».

— Леди Клариссия? — позвал ее Эрмерах. — Вы в порядке? Вы бледны, может, стоит позвать лекаря…

— Нет, — вяло отмахнулась Лора. Она бы и возмутилась на обращение «Клариссия», да вот ни сил, ни желания у нее не было. — Со мной все в порядке.

— Лорка повернулась к Эрмераху. — Давайте вернемся во дворец. Я устала…

— Может, лучше отдохнуть здесь? — предложила Хиония. — А потом двинуться в путь?

— Нет! — отрезала Чехова. — С меня достаточно. И Эрмерах… — она внимательно посмотрела на кентавра. — Я буду признательна, если ты позволишь ехать на тебе.

Эрмерах хотел было вернуть ей колкость про двусмысленность фразы, но видя ее состояние, передумал. Видимо, в святилище, ей приснилось что-то слишком страшное.

— Когда приедем во дворец… — ворвался в поток его мыслей голос Лоры. Я бы хотела тебе кое о чем рассказать. И если после этого, ты и дальше будешь таким милым со мной, то я дам нам шанс…

Лора собиралась рассказать ему все о настоящей себе. Конечно, она боялась его реакции, но молчать не могла. Эта жизнь принадлежит Клариссии. И какой бы стервой та не была, это все ее. Статус, жизнь, мужчина, все принадлежит Клариссии. И пусть Лора заняла место в этом мире как Клариссия, но в сердце Эрмераха, она желала быть собой. Чехова хотела, чтобы он любил ее не как Избранную Клариссию, а как Ларису Чехову — студентку медицинского института.