Любовь не для заучек (СИ)

Изо всех сил дергаю руль. Он вдруг поддается, машина улетает с полотна трассы, и последнее что я помню, это Заучка, которая смотрит на меня с неприкрытой болью в глазах.

***

Ангелина

Вчера Демьян снова приходил. И мама снова его не впустила.

Мне было слышно, как она сказала ему, что я в больнице. Мама не обманывала Демьяна, у меня правда воспаление легких, только я лечусь не в стационаре, а дома.

В больницу меня не пустила мама, а тетя Валя ее поддержала. Тетя Валя, мамина подруга, заведующая отделением в стационаре. Она приходит к нам и сама делает мне инъекции антибиотика.

Демьян уехал, и я засыпаю. Я почти все время сплю, и это хорошо, потому что во сне я могу не думать про Демьяна. Теперь это очень больно — не спать.

Мне не снятся сны, я не засыпаю в слезах и не просыпаюсь от кошмаров. Я просто включаюсь и выключаюсь как светодиод.

Я не знаю, какой сегодня день недели, тем более, какое сегодня число. Можно спросить маму, но не хочется. Просто потому что все равно.

Мама больше не работает у Вишневских. К нам приезжал Григорий Константинович, они долго шептались в кухне. Кажется даже ругались, но тоже шепотом. Но потом как будто помирились, по крайней мере когда Григорий Константинович уезжал, мама его поцеловала.

— Ты подумай, Лида, не принимай поспешных решений, — сказала он напоследок, стоя на пороге.

— Я подумала, Гриша, не уговаривай меня, — ответила мама. — Я не буду больше на них работать.

Она очень зла на Демьяна. Я когда приплелась домой, мокрая и зареванная, мама как раз накануне вернулась домой. Она решила, что меня изнасиловали, я еле ее уговорила не обращаться в полицию.

Я не хочу, чтобы из-за меня у Каренина были проблемы. Единственная его вина, что он не умеет любить. И не хочет. А разве есть такая статья — за нелюбовь?

Нет такой статьи. И преступления такого нет. Человек или любит, или не любит.

Мне пришлось все рассказать — и как мы с Карениным познакомились, и как я узнала его дом. Рассказала про вазу и про наш с ним договор. Не сказала только про то, как чуть не уступила Демьяну после его боя. Не смогла.

Ночью у меня поднялась температура, мама вызвала скорую. Я сильно переохладилась в воде, и поначалу это была простая простуда. Но температура не проходила, пришла тетя Валя, осмотрела меня и сказала маме, что это не простуда, а воспаление легких. Меня отвезли на рентген, воспаление подтвердилось.

Сейчас мне лучше, просто я еще совсем слабая. Нет сил даже чтобы подняться с кровати.

И на то чтобы плакать, их тоже больше нет.

***

— Линочка, задернуть шторы? — мама входит в комнату. — Тебе свет не мешает?

Я только открываю рот, чтобы ответить, как резко звенит домофон. Мы переглядываемся, мама поджимает губы.

— Опять этот... — она не говорит кто, но мы обе понимаем. Прошла неделя с тех пор, как Каренин приходил к нам в последний раз.

Мама идет к домофону, но неожиданно оттуда звучит женский голос.

— Лидия, открой, нам надо поговорить. Это важно.

— Входите, Анна Александровна, — растерянно говорит мама и открывает дверь.

Я откидываюсь на подушки. Наверное пришла уговаривать маму вернуться.

Через несколько минут дом наполняется дорогим женским парфюмом, который я узнаю сразу же. Вишневская предпочитает именно этот аромат.

— Здравствуй, Лидия, — она сдержанно здоровается с мамой и вплывает в мою комнату. — Здравствуй, Ангелина.

— Здравствуйте, — сажусь в кровати, натягивая одеяло. Меня все еще немного знобит.

Анна окидывает меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего. И я оказываюсь права.

— А теперь скажи, Ангелина, что ты делала в квартире моего сына?

Это звучит настолько неожиданно, что я на секунду теряюсь, но быстро беру себя в руки.

— Я у него работала.

— Неужели? И кем же, позволь спросить? — ядом пропитано не просто каждое слово. Каждый звук.

— Горничной.

— Лживая бесстыдная девка. Признавайся, ты спала с ним? С Демьяном? — Вишневская впивается в меня прищуренными глазами-щелочками, и я вспыхиваю как факел.

Представляю какого я сейчас цвета. Наверное, как вареная свекла.

Но самое обидное, что у нас ничего не было. И слышать несправедливые обвинения обидно вдвойне.

— Я не спала с Демьяном, — шепчу, закрыв лицо руками, — как вам не стыдно. Прекратите меня оскорблять.

— Это ты мне говоришь? — взвивается Анна. — Прыгнула в постель к моему сыну, и еще смеешь меня стыдить?

— Я не прыгала, — сипло говорю, но она меня не слышит.

— Легких денег захотелось? Думала, ноги раздвинешь перед богатым парнем, и он на тебя клюнет? Наивная! Наивная и тупая...

— Хватит! — Взрывается мама. — Убирайтесь вон, Анна Александровна. Вы не имеете права оскорблять мою дочь. Она слишком слаба после болезни, за которую, заметьте, Ангелина должна благодарить вашего сыночка!

— Ты лучше бы за дочерью своей следила, а не кувыркалась с моим управляющим, — с пренебрежительным видом парирует мать Демьяна.

Мама замолкает, глядя на меня с ужасом, но я не собираюсь становится на сторону зла. То есть Вишневской. Та не обращает на наш обмен взглядами никакого внимания, поворачивается ко мне.