Любовь не купишь

Он осторожно промыл царапины на ее плече. Она пыталась не обращать внимания на его близость и ту бережность, с которой он заботился о ней. Она снова взглянула на лежащие на столе предметы, напоминавшие о незримом присутствии умершей женщины.

Дэвид взял склянку с мазью.

– Не волнуйся. Ты не вторгаешься в святая святых. В этой комнате бывают посетители.

Он стал мазать царапины, и Кристиана замерла от прикосновения его пальцев и легкого пощипывания мази. Она подняла голову и увидела, что он смотрит на нее. Этот взгляд уже был ей знаком.

Нет, пожалуй, лучше объяснить, зачем она пришла, и побыстрее. Им нужно поговорить, но только не в этой комнате.

– Здесь есть сад? – спросила она, вставая. Он набросил накидку ей на плечи.

– Сюда, пожалуйста.

Сад располагался позади дома. Высокая стена окружала его. Сейчас, кроме каких-то кустов и плюща, в саду не было видно другой растительности, но чувствовалось, что летом здесь царит буйство красок и цветов. И на большой грядке возле кухни наверняка выращивали овощи.

– А вот тут есть еще садик поменьше. – Он подвел ее к двери в стене.

Крошечный маленький садик очаровал ее. Все вокруг заросло плющом. Два огромных дерева занимали почти все пространство. В жару здесь, несомненно, прохладно и тихо. Лестница из зала вела прямо на второй этаж дома.

Вряд ли можно найти более уединенное место, решила Кристиана.

– Присядем? Мне нужно кое-что сказать вам.

Они сели на скамью, стоявшую в глубокой нише, образованной плющом. Солнечный свет пробивался сквозь густую листву, испещрив зеленый полумрак желтыми пятнышками.

Кристиана наклонилась, сорвала веточку плюща и принялась нервно обрывать с нее листья. Пора начинать.

– Когда мы впервые встретились, я сказала вам… я дала понять, что я не… что Стивен и я…

– Это сейчас не имеет значения.

– Нет, имеет. Я должна кое-что объяснить. – Она попыталась вспомнить заранее подготовленную речь.

Его тихий голос нарушил тишину:

– Ты хочешь признаться, что были и другие?

– Господи, нет! Я не лгала. Наоборот. Получается, что никого не было, даже Стивена. Я, судя по всему, ошиблась. – Вчера ей казалось, что, когда она произнесет эти слова, сразу станет легче. Но выходило иначе.

Долгое время он хранил молчание, а Кристиана продолжала судорожно обрывать листья с плюща.

– Девушке трудно настолько ошибиться, Кристиана. Даже невозможно, как мне кажется.

О небеса, какой же дурой она себя чувствует!

– Возможно, если девушка не знает, о чем говорит, Дэвид.

Его молчание на этот раз длилось еще дольше. Некоторое время Кристиана терпела, а потом украдкой взглянула на него.

– Вы сердитесь?

– С чего бы? Обычно мужчина сердится, когда узнает, что у его жены уже были любовники, а не из-за ее невинности.

– Вы могли подумать, что я намеренно солгала. Чтобы оттолкнуть вас.

– Я тебе верю. То, что ты мне сказала, многое объясняет. Когда ты поняла свою ошибку?

Кристиана полагала, что просто признается и на этом все закончится. Она вовсе не рассчитывала на обсуждение этой темы.

– После нашей прошлой встречи.

Он замолчал, и она поняла, что он вспоминает тот вечер. Его тело, прижавшееся к ее телу. Ту интимную ласку. Ее потрясенное восклицание.

– Я, наверное, испугал тебя.

Его взгляд искрился теплом и заботой. Иногда он бывал очень добрым. Возможно, он даже понимает, как это все для нее мучительно. А вдруг…

– Нет, – произнес он с улыбкой.

– Что «нет»?

– Ты гадаешь, не можем ли мы, учитывая обстоятельства, отменить свадьбу. Нет.

Она залилась румянцем. Право же, как ее выбивает из колеи эта его способность читать мысли! Он легко прикоснулся к ее волосам.

– Хотя, учитывая это поразительное признание, я, возможно, не стану соблазнять тебя сегодня, как собирался.

Она едва не кинулась его благодарить, но вовремя остановилась и еще сильнее покраснела.

– С кем ты советовалась?

– Я спросила Джоан.

– Она ведь не замужем. Ты уверена, что она сама понимает, о чем говорит?

– В отношении мужчин на Джоан можно положиться. Дэвид засмеялся.

– Да, подозреваю, что это так.

Никогда в жизни Кристиана не испытывала такой неловкости и такого смущения. Она мечтала, чтобы кто-нибудь вошел и сообщил о прибытии Джона Константина.

– Сколько раз ты была с ним?

Святые угодники! Она уставилась на свои колени, усыпанные листьями плюща и веточками.

– Только один раз. Не судите его строго, Дэвид. Он вполне мог счесть, что я согласна. Моя наивность была безгранична.

– Ты была раздета?

Она замерла, как от удара. Не отводя глаз от своих коленей, она увидела его руку с веточкой плюща. Этот жест тронул Кристиану. Тем не менее он ждал ответа. Как странно: когда Дэвид считал ее опытной, он не требовал никаких объяснений, а теперь вдруг настаивал на подробностях. Она лишь приоткрыла дверь, а он, похоже, был полон решимости досконально изучить содержимое комнаты.

– Частично. Я оставалась в нижнем платье.

Его рука отвела прядь с ее виска.

– Он касался тебя?

– Мы были вместе в постели. Он никак не мог не коснуться меня, – резко ответила она. – Я не хочу об этом говорить. Зачем вы спрашиваете?

– Чтобы знать, насколько нужно быть с тобой осторожным.