Любовь не ржавеет

Я успела напечатать несколько писем, позвонить в редакцию местной газеты и договориться о размещении нашей рекламы на продажу квартир в новом доме, когда в здании началась суета и хождение. До этого я никогда не работала в подобных конторах и представления не имела о царящих в них порядках. Меня удивляло с какой скоростью сотрудники узнавали о том, что начальство отсутствует. Стоило Николаю уехать, как весть об этом моментально разносилась по кабинетам и тихие до того коридоры вдруг наполнялись людьми. Мужчины толпились на крыльце и курили, женщины суетливо сновали из комнаты в комнату и ни один человек не работал. Вот и теперь в приемную заглянула разбитного вида девица, которую я уже мельком встречала на втором этаже, и бойко поинтересовалась, не найдется ли у меня сигареты. Получив отрицательный ответ, скрылась так же внезапно, как и появилась.

Закончив подшивать бумаги в папку "Входящие", я поставила её в шкаф, с шумом захлопнула дверцы и вышла в коридор. Дневной охранник сидел на своем месте у входа и явно скучал. Газета, которую он держал перед собой, судя по всему его не особо интересовала и читал он её только оттого, что больше заняться было нечем.

- Если не ошибаюсь, именно Вы дежурили в день убийства. - сказала я, останавливаясь против него.

Охранник опустил газету на колени и в полных сонной лени глазах промелькнула искра интереса.

- Точно. В тот день моя очередь была. - охотно откликнулся он.

- А вечер, когда все произошло, хорошо помните?

- Еще бы! Никогда такого не ожидал. Солидная фирма, приличные люди и вдруг-убийство!

- Не скажете, где Вы находились, когда все гости Николая Яковлевича собрались в столовой?

Он пожал плечами:

- Здесь и был. Татьяна вынесла мне поесть, я сидел и ужинал.

- Значит, видели, как из зала выбежала Инна?

- В как же? Конечно! Еще удивился, что это могло её так расстроить. Вообще-то, она девушка впечатлительная и часто ходит грустная. Бывали у неё и глаза заплаканные.... но это давно, весной еще. Но такой никогда её не видел. Вылетела, слезами захлебывается, заскочила в туалет и там закрылась.

- Марина Ивановна тоже туда пошла?

- Нет, бухгалтерша вышла на крыльцо, постояла немного и вернулась в зал. Она не видела, куда дочка делась, а я говорить не стал. Чего лезть, когда не спрашивают? Тем более, Марина женщина резкая, можно ненароком и на грубость нарваться.

- Когда Инна покинула туалет, куда пошла?

Он пожал плечами:

- Вот этого не знаю. Я уже поел и вышел на улицу покурить. Оказалось, у меня сигареты кончились, прошел до углового магазина, купил пачку. А когда вернулся, поднялась суматоха с убийством, тут я вообщее про Инну забыл.

- Ясно. Спасибо за информацию. - кивнула я, а он вдруг спохватился:

- А в чем дело? Зачем спрашивали?

- Да так! Кое-что выяснить хотела. - бросила я на ходу и, стараясь избежать дальнейших вопросов, устремилась к приемной.

2

Ближе к обеду, когда я совсем извелась от одиночества, приемную вплыла красная, распаренная Марина Ивановна и с ходу начала жаловаться на жару. Сообщив, что такого зноя не помнит с дней своей молодости, она перешла к собственному самочувствию. По её словам, раньше жару переносила легко, теперь же годы не те и здоровье дает себя знать, поэтому предпочитает прохладу. Тут Марина Ивановна остановилась перевести дух и, наконец, вспомнила зачем пришла:

- Николай Яковлевич на месте?

- Сегодня его не будет. - покачала я головой.

Бухгалтерша тряхнула пачкой бумаг:

- Жалость какая. А я хотела платежки подписать.

- Ничего не получится. Уехал на весь день на объекты.

- Ладно, сама вместо него чиркну. Не впервой бумаги вместо него подписывать. Ты только печать поставь.

Потом заговорищицки понизила голос и, любопытно сверкая заплывшими жиром глазками, прошептала:

- Чего не расказываешь, как вчера у Сипягиных гостевала? Сейчас встретила Татьяну в коридоре, так она злющая, как фурия. О тебе говорить не может, вся так и трясется. Случилось между вами чего? Повздорили?

- Ничего не произошло. Посидели немного, почаевничали да и разощлись.

- Скрытничаешь. - обиделась Марина Ивановна.

- Вы мне тоже не все рассказываете. - заметила я.

- Ты это о чем? - насторожилась собеседница.

- О том! - в тон ей откликнулась я. - Вы мне на все лады расхваливали Щапова. Рассказывали, какой он душевный да отзывчивый, а о том, что Степан жил с вашей дочерью, а потом её бросил, ни словом не обмолвились.

Мой выпад ни капли не смутил старую сплетницу, она просто отмахнулась от меня:

- Что об этом говорить? Дело молодое, зеленое. Сначала жили, потом разбежались. Да и давно это было, все уж забылось.

- Ну, не так давно и уж совсем не мирно. - возразила я. - Насколько мне известно, Инна преследовала его, плакала, просила вернуться.

- Если даже и так, что с того? В жизни всякое бывает!

- А то, что так тяжело переживая разрыв, Инна могла с горяча что-нибудь и сделать. Тем более, что Степан оскорбил её при всех. Нервы у нее, сами говорили, не в порядке.

- Ты на что это намекаешь? - вскинулась Марина Ивановна и воинственно подбоченилась.