Любовь не с первого взгляда

Те покои, в которых жили троюродные во время своего приезда, были слишком большими для одинокой девушки, поэтому ей подыскали комнаты поменьше, но с не менее пышным декором — всё-таки член династии! Сами троюродные оставили с ней служанку, компаньонку и набор из пяти платьев — как ни крути, маловато для комфортной жизни, и королеве нужно было срочно решить все вопросы с проживанием кузины. Правда, робкую княжну вроде как взяла под своё покровительство бойкая мадемуазель Се-Нист, та самая, которая так отчаянно желала привлечь внимание нашего знакомого дуэлянта, но нельзя же заботу о члене королевской династии сваливать на посторонних!

К неудовольствию Каи, кузина, несмотря на внешнюю робость, оказалась особой несговорчивой. То ей не нужно столько платьев (королева планировала заказать полный гардероб, подобающий правнучке короля), то она находит излишним такое количество светских мероприятий, какое ей предлагалось для посещения, то её вполне устраивало то количество слуг, какое есть.

— Но позвольте, ваша светлость! — удивлялась королева. — Как вы планируете искать жениха, если не хотите посещать мероприятия?

— Ох, в самом деле, — смотрела на неё кузина большими-большими и немного испуганными глазами. — Но, ваше величество, я так не люблю эту суету и суматоху! Неужто нельзя это устроить… более камерным путём?

Вздыхая, королева сдавалась перед этими страдающими глазами раненной лани и обещала что-то придумать. Краткий мир разрушался на следующем вопросе.

— Вы поедете с нами на выпускной был в институт благородных девиц, — объяснила кузине Кая. — Там из числа отличившихся воспитанниц мы подберём вам свиту.

— Свиту? — потерянно оглянулась та на компаньонку. — Право, не мучайте меня, сестра! Мне так тяжело даётся находиться в обществе! Меня вполне устроит общество ваших придворных дам, с некоторыми из них я уже успела сойтись ближе.

Но тут глаза раненной лани ей не помогли, королева была непреклонна:

— Вы пятая в очереди на трон, миледи, — холодным голосом припечатал она. — Вам необходима подобающая вашему положению свита.

— Пятая! Вы смеётесь! — отмахнулась кузина. — Вы родите наследников, моя сестра родит наследников, мои братья женятся и родят наследников — и вот, я уже двадцать пятая!

Королева возвела глаза к потолку:

— Даже двадцать пятой — вы останетесь представительницей правящего дома Райанци. Вопрос с вашей свитой не обсуждается, но вы вполне можете выбрать себе тех девушек, которые вам будут приятнее по складу характера — тихих, благонравных, скромных. Уверена, такие найдутся.

— Ой, правда? — восторженно запрыгала и захлопала в ладоши княжна. — А можно, я как-то познакомлюсь с ними до бала? Чтобы успеть присмотреться?

«Сущий ребёнок!» — передала Кая взглядом потолку и терпеливо ответила:

— Хорошо, миледи, раз вас так это радует, я посмотрю, что можно устроить!

— Спасибо-спасибо-спасибо! — в восторге завизжала сестрица, в порыве чувств бросившись вперёд и обняв королеву.

Та напряжённо замерла, похлопала княжну по спине и с некоторой неуверенностью сказала:

— Да полно вам, полно. Вы моя сестра, и, конечно, я постараюсь сделать всё, чтобы вам было здесь хорошо.

И поспешила удалиться до того, как её настигнут новые восторги.

Ей предстояло ещё познакомиться с вице-канцлером, написать начальнице института с просьбой принять свободной слушательницей в выпускной класс сестру, разобрать дипломатическую переписку и… ах, нет, смотр примет муж, так что вечер можно считать свободным.

К пресловутому вечеру утренняя ссора была вполне забыта. Кая устроилась с вышиванием в гостиной, наслаждаясь отдыхом и с удивлением понимая, что ждёт возвращения Канлара — за эти дни она успела привыкнуть к его обществу, оценила его умение поддерживать живую и интересную беседу и, конечно, втянулась в споры на поцелуи.

Вот и в этот раз, вернувшись, он, к большому удовольствию королевы, начал с шутливого спора, который закономерно закончился нежным поцелуем, что привело обоих в самое приятное расположение духа. В ожидании ужина они весело переговаривались, Кая при этом вышивала, а Канлар постоянно поглядывал на шахматную доску — он так и не успел выяснить, на что такое необычное могли играть его камердинер и камеристка её величества, и почему в этой игре шах не имел никакого значения. До версии со своими правилами он не додумался — уж слишком оригинальная была идея — а вот собственные игры с королевой навели его на весьма любопытные аналогии, которые заставили его задумчиво хмыкать, придумывая способы использования шахмат во флирте.

Наконец, королева заметила его взгляды на доску и хмыканье и спросила:

— Хотите сыграть?

— Только если на раздевание, — всё ещё во власти своих фантазий, ответил Канлар прежде, чем успел осознать, что именно ляпнул.

— Ну, знаете ли! — шутливо возмутилась Кая, эмоционально отбросив вышивку. — Это даже не столько нахально, сколько нечестно!

— Почему? — удивлённо посмотрел на неё Канлар, радуясь, что вольность так легко сошла с рук и невольно рисуя пред своим мысленным взором картины такой игры.