Любовь не выбирают

— Этого достаточно, — удовлетворенно кивнул Раалу. А заметив, что я хочу сказать что-то еще, сделал выразительный жест. — Не надо пересказывать весь разговор — детали меня не интересуют. Но постарайся больше не давить на молодых леди — одна из них вскоре станет нашей владычицей. А владычица для моранов — это святое.

Я насторожилась.

— Ты что, подслушивал?

— Видел, как они смотрели на тебя в зале. Не забывай: то, что отбор проводит не оракул, а какая-то пришлая ведьма, для них само по себе — унижение. А когда эта ведьма еще и дерзка без меры, да еще смеет забываться и прилюдно «тыкать» члену правящего рода, это выходит за рамки их понимания.

— Извини…те, — смутилась я. — Надо было меня сразу одернуть, а то я по привычке брякнула. Очень некрасиво получилось. Прошу прощения.

Раалу лениво отмахнулся.

— Да мне все равно. Зови, как звала, это даже забавно. К тому же посмотреть, как вытягиваются физиономии этих стервятниц, было весьма приятно. Но еще приятнее было бы увидеть физиономии их отцов, когда они обо всем узнают — вот уж и правда славное вышло бы развлечение.

— Я исправлюсь, — клятвенно пообещала я, смутившись окончательно. — Честно-честно.

— Посмотрим, — усмехнулся моран и, поднявшись с дивана, махнул рукой в сторону выхода. — Кстати, тебя хотел видеть Таалу. Сама дойдешь или тебя проводить?

— Сама, — улыбнулась я. — Только сначала зайду к себе — надо вернуть на место кувшин. А то, неровен час, кто-нибудь его опрокинет.

— Скоростная шахта до покоев владыки находится в тронном зале, за третьей колонной слева от пирамиды, — бросил напоследок моран. — Рядом такая же, только ведет она на нижние уровни. Смотри, не перепутай.

— Постараюсь. А если и перепутаю, то тебя вызову. Ты же свой переговорник так и не забрал.

Моран с готовностью вернулся и требовательно протянул руку.

— А ну-ка давай сюда. Со дня твоего появления весь дворец стоит на ушах. Но хотя бы сегодня я пойду спать с надеждой, что ты все-таки заблудишься в наших катакомбах и больше никогда меня не потревожишь.

— Щас, размечтался, — фыркнула я, быстренько поднимаясь с кресла и отступая к двери. — Ведьмы — создания живучие. Так что даже если я заблужусь, то из вредности все равно когда-нибудь выберусь на поверхность. И буду каждый вечер звонить тебе из верхнего мира, чтобы напомнить, как плохо ты со мной поступил.

— Кошмар какой, — притворно ужаснулся Раалу. — Точно — надо лишить тебя этой привилегии. Ну-ка отдай!

Я вместо ответа расхохоталась и, юркнув в приоткрытую дверь, уже оттуда крикнула:

— Не дождешься!

А про себя подумала, что напрасно раньше относилась к Раалу скверно. В действительности он совсем не плохой. И вовсе даже не хмурый. Просто работа ему досталась тяжелая, да и пообщаться толком ни с кем не дают. Вот он и замкнулся. Зато сейчас вон как развеселился — любо-дорого посмотреть. Наверное, с Таалу он такой намного чаще, чем со мной. И очень хорошо, что мне довелось увидеть его со столь необычной стороны.

Повелитель, как и ожидалось, нашелся в изумрудном зале — снова возился у дальней стены, на которой совсем недавно испортил рисунок. Сейчас он, судя по всему, пытался его исправить. Но когда я взглянула, все еще мысленно посмеиваясь после разговора с Раалу, оказалось, что вся стена стала девственно чистой. А то, что еще вчера было прекрасной композицией, беспорядочными грудами обломков валялось на полу и стремительно истаивало, осыпаясь в кружевные отверстия пола мелкими песчинками.

— Ой, ну зачем? — расстроилась я, осознав, что моран уничтожил немалую часть барельефа. — Такая красотища пропала!

Владыка Таалу, на доспех которого не село ни единой пылинки, обернулся и пожал закованными в металл плечами.

— Ничего. Сделаю новую.

— Но это же сколько работы!

— А я никуда не спешу.

— И все равно жалко, — сокрушенно покачала я головой. — Можно же было подправить. Там же совсем небольшой дефект был. В темноте вообще ничего не видно.

Повелитель бережно провел ладонью по стене, стирая невесомую пыль.

— Совершенство должно быть во всем. Нет смысла что-либо делать, если не стремиться к наилучшему из возможного. Если же совершенство утрачено, то сделанное следует уничтожить. А на его месте со временем создать новое. Лучшее. И так — до тех пор, пока не иссякнет желание творить.

— Значит, вот как вы живете, да? — грустно улыбнулась я, внезапно растеряв весь задор. — Поставили себе цель быть совершенным во всем и теперь с фанатичным упорством ее достигаете?

— Разве это плохо? — рассеянно поинтересовался владыка, отворачиваясь и принимаясь за новый рисунок.

— А разве хорошо?

— Поясни, пожалуйста. Я не понял, — попросил моран. Его ладонь так и скользила по камню, прямо на глазах создавая причудливые узоры. Но головы он все же не повернул. То ли не хотел отвлекаться, то ли… не знаю что. — Ты считаешь, что моя работа напрасна?

Я тяжело вздохнула и подошла ближе.

— Она не напрасна. Но, возможно, вы придаете ей слишком большое значение.