Любовь не выбирают

А потом протянула в сторону руку и чуть громче добавила:

– По, давай попробуем вместе.

– Не смей использовать чистое благословение, – предупредила мама, по-прежнему держась поодаль. – Для морана оно будет сродни боевому заклятию. Не забывай – он все-таки смертен, а значит, как минимум одна слабость у него есть.

Я прикусила губу.

Так вот в чем дело! Получается, я уязвима для его прикосновений, а он – для полноценного благословения?

– Тогда как ему помочь, мама?!

– Уже никак, – с тоской прошептала госпожа Тейлара.

– Но я должна сделать хоть что-то!

– Оглянись, милая… Неужели ты не видишь? Уже слишком поздно! Смерть идет за нами!

Легонько сжав безвольную руку Таалу, я подняла голову и тревожно огляделась.

Тронный зал быстро пустел. Оцепившие пирамиду стражники медленно и уверенно оттесняли последних гостей к выходу, оставив на полу лишь четыре распростертых тела, вокруг которых расплывалась большая лужа крови.

Кем они были? Для чего решили поучаствовать в заговоре? Это стало уже неважным. Главное, что после смерти их души благополучно отправились в обитель бога-отца. Тогда как сила… их смертельно опасная, неуправляемая, высвобожденная раньше времени сила так и осталась висеть над трупами в виде четырех плотных сгустков, к которым из углов уже потянулись первые щупальца встрепенувшейся тьмы.

Раалу как-то сказал, что Смерть похожа на море. И, глядя сейчас на то, что происходило внизу, я вдруг подумала, что, когда мораны умирают, их сила, как и в случае отлучения, тоже стремится вернуться к источнику. Всего несколько минут назад таким источником был брат повелителя. А сейчас, словно откликаясь на призыв внезапно получивших свободу душ, энергия Смерти неумолимо возвращалась, стекалась к пирамиде со всех сторон. Сначала тоненькими, едва заметными ручейками, затем целыми реками, а потом и могучими волнами, от которых не было спасения никому.

«Значит, Раалу не справился, – отстраненно подумала я, глядя, как стремительно заполняется этой черной хмарью зал. – Когда высвободилась сила убитых, ее оказалось слишком много для него одного. Вероятно, его сосуд просто переполнился. Возможно, разрушился. А значит, очень скоро Смерть придет за Таалу и окончательно его уничтожит. А вместе с ним – и всех нас».

Я на мгновение прикрыла глаза, чтобы не видеть, как быстро расходятся по залу тяжелые волны, как нарастает паника в рядах моранов, которые не успели выбраться. Стража вела себя спокойнее, но и дураку было ясно, что все уйти не успеют. А если и успеют, то Смерть настигнет их чуть позже, в коридорах… если только мы не сможем ее остановить.

– Помоги им, – помертвевшим голосом попросила я, подняв взгляд на побледневшую маму. – Помоги моранам уйти. Запри двери. Не дай Смерти вырваться на свободу.

– Я попробую, – кивнула она, поднимая посох. Но, прежде чем сбежать по ступенькам вниз, одарила меня долгим внимательным взглядом. – Будь осторожна, девочка моя. И помни: идеальных пар не бывает, поэтому, как только моран вернет хотя бы часть своей силы, его касание снова станет для тебя смертельным.

Я только криво улыбнулась. А когда мама ушла, в последний раз погладила холодную щеку Таалу и, покрепче сжав метлу, решительно поднялась на ноги.

Ситуация внизу оказалась еще печальнее, чем мне показалось поначалу – между настоятельницей Белого храма и парадными дверьми уже колыхался целый океан Смерти, плотным кольцом окружая мелко подрагивающую пирамиду.

Самостоятельно маме было не добраться до выхода: ее силы для этого оказалось явно недостаточно. Но секрет Белого храма в том и состоял, что сильнейшей и мудрейшей ведьмой далеко не всегда являлась одна и та же женщина. И если в мирное время было достаточно опыта мудрой настоятельницы, то в тяжелые времена, когда знания почти ничего не решали, на первый план неизменно выходила сила верховной ведьмы. Та самая сила, которую мама так смело когда-то мне передала.

Проблема в том, что истинная сила матери-богини не предназначена для слабого человеческого тела. Ее свет настолько силен, что вместо благословения может принести мучительную смерть. Именно поэтому в самой верховной ведьме божественного света сравнительно немного. Потому же она до поры до времени ничем не отличается от сестер, и ее почти невозможно узнать, чем, собственно, храм и пользуется. Единственное ее отличие – это наличие внешнего источника и умение на некоторое время полностью забирать силу на себя.

Когда перед госпожой Тейларой пролегла узенькая дорожка из света, ведущая сквозь недовольно отхлынувшую тьму к выходу, мама, не оборачиваясь, лихо мне отсалютовала. А как только она добралась до моранов и, вытолкав всех за дверь, накрыла ее своим щитом, я подняла По так, чтобы испускающая свет макушка, ставшая наконец-то похожей на нормальное навершие посоха, была направлена в потолок. И, мысленно помолившись богине, выпустила ее силу на свободу.