Любовь, обман и бриллианты.

Ольга сообщила ему, что мы только на минутку – она забыла у него свои серьги, но дядя Миша её и слушать не стал. Он взял Ольгу за руку и повёл на кухню, приглашая и меня следовать за ними, что я из любопытства и сделал. На кухне он легонько подтолкнул Ольгу к дивану и заявил, что мы должны разделить с ним праздник. Ольга, смеясь, спросила, что это за праздник у него сегодня, на что дядя Миша, загадочно подмигнув ей, вытащил из холодильника бутылку "Пшеничной" и, так же загадочно подмигнув мне, объяснил, что благодаря Светланиному знакомому – показал он пачку немецких марок, а Ольга посмотрела на меня многозначительно – продал сегодня две картины. В общем, мы остались "разделить с ним праздник".

Ольга пить отказалась, сославшись на то, что она за рулём. Поэтому нам с дядей Мишей пришлось уничтожить бутылку вдвоём. После чего он достал ещё одну и заявил Ольге, что мы сегодня ночуем у него, потому что он немедленно начнёт её новый портрет. Я сказал, что не видел ещё старого, и дядя Миша принёс его на кухню. Ольга была на нём как живая, и я даже стал путаться – где она настоящая, а где её портрет. В середине банкета настоящая Ольга, сказав "ну, это надолго", ушла спать. Мы с дядей Мишей не заметили её отсутствия, поскольку на кухне остался портрет, который нас внимательно слушал, а, самое главное, молчал, не мешая мужскому разговору своими ехидными шпильками. После второй бутылки дядя Миша достал третью.

Что было дальше, помню очень смутно. А проснулся я от настойчивых и нахальных толчков в бок. Открыв глаза, я увидел Светлану, собирающуюся поливать меня из художественно расписанного ковшика, и вежливо спросил:

– Что вы делаете? Вы с ума сошли!

– Вставай, алкоголик, – раздражённо ответила она и плеснула в меня водой.

– Да вы и вправду рехнулись, – возмутился я. – А где Ольга?

– Ты что, уже не узнаёшь меня? Допился? – плеснула она в меня ещё порцию до отвращения мокрой воды.

– Ты! Вы! Тьфу, с ума сошла?! Что ты ещё выдумала? Зачем опять этот парик?

– Вставай быстрее. Надо ехать.

– Никуда я не поеду, я только что уснул, – прикрыл я глаза с призрачной надеждой, что Ольга отвяжется от меня хотя бы на час.

Но я ошибся. Со всем ожесточением, на которое только была способна эта маленькая мерзавка, она стала тормошить меня, щипать и поливать водой, так что встал я очень быстро. Можно даже сказать, что я вскочил.

Поставив Ольге ультиматум, заключавшийся в том, что, либо я попью воды, либо умру у неё в машине, я просочился сначала в туалет и ванную, а потом на кухню. В ванной у дяди Миши тоже висела одна картина, которую я не прочь был бы повесить у себя дома, но Ольга не дала мне её как следует рассмотреть. Со словами: "нечего здесь пялиться, извращенец" она вытащила меня из ванной, как улитку из ракушки. Счастливчик дядя Миша, которого никто никуда не волок и не поливал водой, лёжа спине, залихватски храпел на кухне. Глотнув холодного чаю, я его покинул. А Ольга уже стояла у входной двери, нетерпеливо покручивая вокруг пальчика ключи от машины.

– Поехали быстрее.

– Да куда ты так спешишь? – недовольно спросил я, проходя мимо неё в открытую дверь.

– По делам, – подтолкнула она меня в спину.

В машине я осведомился, что это за идиотская спешка и какие это дела могут быть у неё, а тем более у меня в такую рань. Ольга ответила, что знает, где лежит шкатулка, и сейчас мы едем за ней. Ещё она сказала, что ей понадобится моя помощь.

Вскоре мы подъехали к дому Светланы и остановились, не доезжая до подъезда.

– Схожу, куплю пивка, – собрался я выбраться из машины, но не тут-то было.

– Сиди, пьянь, – вцепилась в меня девица, не давая выбраться из автомобиля.

– Что мы здесь сидим в сухую, – возмутился я. – Мне нехорошо.

– Не думала я, что ты такой пьяница. Ты хоть помнишь, что вчера было?

– Это не от водки. Просто сказалось напряжение всех этих дней, вот я и расслабился немного.

– Ничего себе расслабился. Колобродили с дядей Мишей полночи, а потом ты полез ко мне объясняться в любви. Я уже сплю, а ты лезешь пьяный и противный. Фу, – сморщила Ольга носик, и мне захотелось укусить её за него.

– Не ври, не было такого. То, что был пьян – да, не буду отрицать. А то, что полез к тебе объясняться в любви, то это ты точно врёшь. Выдаёшь, так сказать, желаемое за действительное.

– Объяснялся-объяснялся, – улыбалась девица.

– Ну, может быть, – лениво согласился я. – По пьянке чего только не бывает.

Немного погодя, я спросил:

– А к чему этот маскарад? – спросил я.

– Узнаешь.

Из подъезда вышла Светлана и направилась в сторону метро. Я даже не сразу её узнал: было в ней что-то необычное, а что, я тогда и не сообразил.

Ольга завела машину, и, развернувшись, мы выехали со двора.

Минут через двадцать мы подъехали к издательству, где, как оказалось, работала Светлана.