Любовь Орлова

Александр Хорт в книге «Любовь Орлова» тоже рассказывает эту историю, но он приводит другую басню:

Один пастух, большой затейник,Сел без штанов на муравейник.Но муравьи бывают люты,Когда им причиняешь зло,И через две иль три минутыОн поднял крик на все село.Он был искусан в знак протеста.Мораль: не занимай ответственного места.

Есть вероятность, что Качалов прочитал также «Колыбельную», которая являлась откровенной насмешкой над Сталиным:

Видишь, слон заснул у стула.Танк забился под кровать,Мама штепсель повернула.Ты спокойно можешь спать.За тебя не спят другие.Дяди взрослые, большие.За тебя сейчас не спитБородатый дядя Шмидт.Он сидит за самоваромДвадцать восемь чашек в ряд, —И за чашками герои

О геройстве говорят.Льется мерная беседаЛучших сталинских сыновИ сияют в самовареДвадцать восемь орденов.«Тайн, товарищи, в природеНе должно, конечно, быть.Если тайны есть в природе,Значит, нужно их открыть».Это Шмидт, напившись чаю.

Говорит героям.И герои отвечают:«Хорошо, откроем».Перед тем как открывать,Чтоб набраться силы,Все ложатся на кровать.Как вот ты, мой милый.Спят герои, с ними ШмидтНа медвежьей шкуре спит.В миллионах разных спаленСпят все люди на земле…

Лишь один товарищ СталинНикогда не спит в Кремле.

«Сам Качалов не пострадал, – пишет Хорт, – даже получил через год почетное звание народного артиста СССР. Кара настигла авторов: через полтора месяца после ареста они уже находились в Сибири, обоих приговорили к трехлетней ссылке. Владимира Масса отправили в Тобольск Тюменской области, Николая Эрдмана – в Енисейск, севернее Красноярска. Василий Иванович потом казнился, переживал из-за того, что подвел писателей, предлагал родственникам пострадавших денежную помощь». Но вполне возможно, что Качалов тут был практически ни при чем или максимум сыграл роль катализатора, ускорив то, что в любом случае бы произошло. Эрдман и Масс уже несколько месяцев как были объектами пристального внимания ОГПУ – Генрих Ягода направил Сталину некоторые из их басен еще 9 июля.

Естественно, после их ареста вся съемочная группа пришла в уныние – подобное «пятно» на картине могло ее погубить. Фильмы ложились на полку и за меньшее. К тому же стало известно, что уже напечатанная книга про ленинградского режиссера и художника Николая Акимова изъята из всех магазинов, потому что в ней опубликованы шаржи на Масса и Эрдмана и упоминаются их фамилии. Конечно, Александров немедленно убрал имена обоих опальных сценаристов из титров своего фильма (они впоследствии на него за это зла не держали, поскольку хорошо понимали ситуацию, и даже работали с ним над картиной «Волга-Волга»). Но все понимали, что это вряд ли поможет.

Дорогой Коля!

Прежде всего поздравляю Вас с большим успехом нашей фильмы. Я надеюсь, что Вы скоро увидите и оцените «Веселых ребят» по-своему. Посылаю Вам кадры из фильмы. Я очень довольна картиной как за себя, так и за Гришу, за Вас, за всю группу – поработали недаром.

Шлю Вам самые сердечные приветы, жму крепко руку и надеюсь скоро увидеть Вас и начать вместе с Вами делать фильму «Новые люди», о которой я не перестаю думать.

Надеюсь скоро Вас видеть. Сердечный привет. Л. Орлова.

Коля, я помню, что Вы любите духи, посылаю Вам на понюшку.

Письмо Орловой находящемуся в ссылке Николаю Эрдману после премьеры «Веселых ребят» в 1934 году.