Я думала, что умру от счастья. Кровь вскипела в моих жилах, меня переполняло чувство эйфории. Я перечитывала письмо снова и снова, убедившись, что это была правда, это было реально - я ничего не пропустила. С каждым разом я становилась счастливее.
Матео пытался со мной связаться, но он не смог разобрать мой куриный почерк. О боже, мне не верится, что Матео думал, что я его игнорирую. Мое письмо было таким прохладным и официальным по сравнению с его. Тьфу, я чувствовала себя такой дурой.
Он почти не спал без меня. Если бы я могла прижать телефон к груди и танцевать по комнате, как героиня Диснея, то так бы и сделала. Ладно, я просто сделала это.
После того, как я перестала крутиться, как сумасшедшая, быстро написала ему ответ. Я подсчитала, что у него около четырех утра и напомнила себе, что не стоит сразу ждать ответ. Я сказала ему, что он может позвонить мне завтра утром, после восьми, у него как раз будет четыре часа, идеально подходящие для окончания работы. А если он сильно хочет, то может позвонить мне сегодня вечером - я бы ждала допоздна.
Я действительно на это надеялась. Если он проснется около шести, то еще может набрать мой номер - всего через два часа.
Не зная, что еще сделать, я схватила бутылку вина из маминой коллекции, взяла ее к себе в комнату и открыла. Я поставила два любимых альбома Пола Саймона: «Graceland» и «Still Crazy After All These Years», и танцевала, как влюбленная дурочка. В какой-то момент в дверь постучал Джош, я смутилась за то, что устроила вечеринку, а его не пригласила. Он нервничал, и я подумала, что он собирается вызвать людей в белых халатах, чтобы забрали меня.
Приближалась полночь, и я уже была в депрессии. Теперь бутылка вина была на дне моего желудка. Я пыталась быть оптимисткой, надеясь, что он попробует связаться со мной завтра, но когда я ложилась в постель, зазвонил телефон.
Я была в не себе от счастья.
Очень длинный и иностранный номер высветился у меня на дисплее.
Я смотрела на него еще немного, прежде чем пулей нажала ответить.
Я только надеялась, что мой голос не дрожал.
- Алло, - прохрипела я. - Вера на связи.
- Вера, - донеся на другом конце богатый, красивый голос Матео.
Этого оказалось достаточно, чтобы мое дыхание сбилось. Навернулись слезы, задрожал нос.
- Матео, - сказала я, запыхавшись.
- Привет, - сказал он так тепло, близко и это несмотря на расстояние. - Извини, я не слишком поздно звоню?
Это было смешно, он говорил медленнее теперь.
- Нет, вовсе нет, - сказала я. - Я ждала.
- О, хорошо.
Повисла тишина, и я почувствовала, как улыбаюсь, не зная, что сказать.
- Ты знаешь, что мне это напоминает? - спросил он.
- Что?
- Когда у нас была деловая сессия по телефону в Лас Палабрас.
Я тихо рассмеялась. - Вроде того. Но мы не должны следовать сценарию.
- Нет, но у меня есть вопросы к тебе.
- Правда?
- Да, что на тебе одето?
Я усмехнулась. - Ты это серьезно?
Он засмеялся. - Да, но я хочу спросить другое сначала. - Я услышала его вдох, а голос стал ниже, мягче. - Как ты на самом деле? Так приятно слышать твой голос, Вера.
Мне все еще нравится, как он произносит мое имя. Я задрожала от его слов, чего со мной не было уже несколько дней.
- Я тоже рада тебя слышать, - сказала я ему. - Все в порядке.
- Просто в порядке?
- Я в порядке только от того, что ты позвонил... в остальном... - Я не была уверена, как сильно хотела признаться ему, что чувствовала себя одиноко и потеряно после возвращения из Испании.
- Если это поможет, то я не в порядке, - сказал он. Матео старался, чтобы его голос звучал легко, но я слышала, что каждое слово давалось ему трудно. Где-то на другом конце сигналили машины. Я представляла солнечные улицы Мадрида.
- Это не поможет, но все же, - призналась я.