Любовь по-драконьи

— Что тебя так беспокоит? Ее просто выведут и закроют до нашего прихода, — склонился ко мне он, опаляя щеку горячим дыханием, от которого мурашки побежали по всему телу, а сладкая дрожь огненной волной прокатилась по коже, чтобы потом сосредоточиться в районе груди, даря непередаваемое ощущение сладкого томления, как будто душа чешется, и успокоить этот внутренний зуд может только прикосновение другой, но такой родной души.

— Ты ее не запирала? — удивился дракон.

— Мне интерес-сно, — пробормотала в ответ, — что она сдел-лала с аркр-рай-йем.

— Маринка, что с тобой? Тебе плохо? — вмиг обеспокоился Свэн. — Пойдем на воздух!

И, не слушая возражений, он повел меня на балкон, где мы так и не сумели толком поговорить, прерванные Аленкиной выходкой. Холодный ночной воздух ударил в лицо, заставив на миг задохнуться, остудил пылающие плечи и подарил облегчение. Вдохнув несколько раз полной грудью, я почувствовала себя не в пример лучше. Головокружение ослабло, и, кажется, я снова могла связно не только мыслить, но и говорить.

— Как ты себя чувствуешь? — внимательно вглядываясь в мое лицо, поинтересовался Свэн, все еще не отпускающий меня из крепких теплых объятий.

— Благодарю, Мессир, — попыталась высвободиться я, но безуспешно, — уже намного лучше.

— Что с тобой случилось? Ты как будто поплыла в один миг.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Наверное, мне стало плохо от духоты.

Не рассказывать же ему, в самом деле, про ядовитых блох, и уж тем более не стоит делиться предположениями относительно того, что это Аленка меня чем-то уколола. У Свэна к ней и так длинный список претензий, а если она сейчас еще и меня отравила!

Последняя мысль отчего-то не испугала. Как будто подсознательно я была уверена, что все обойдется, вот только что это было: предчувствие или горячечный бред? В любом случае лекарю показаться не помешает.

— Зачем тебе к лекарю? — неожиданно жестко спросил дракон. Оказалось, последнее я произнесла вслух.

— Эм, — протянула я, стараясь на ходу придумать благовидную причину для визита в лазарет. — Меня, кажется, укусило какое-то насекомое, — изобразила я максимально близкий к реальности вариант. — Наверное, ядовитое.

— Марин, ядовитые насекомые еще не проснулись — недоверчиво прищурился Свэн и повел пальцем по коже на плече, которое я непроизвольно поглаживала. Ой, лучше бы он этого не делал! От простого прикосновения меня сначала бросило в дрожь, а потом сразу же в жар. Голова закружилась, и снова нестерпимо зачесалась душа, как будто стремясь выпрыгнуть из груди и рвануться навстречу ему. Такому родному, любимому. Захотелось утонуть во взгляде этих черных горящих глаз, раствориться в его нежности и остаться навсегда частью его.

— Мариша, — ласково произнес дракон, проведя большим пальцем по моей нижней губе. Я задрожала всем телом, но вовсе не от холода. Его глаза, как черные омуты, буквально затягивали, и я никак не могла отвести от них взгляда, а голос, этот будоражащий самые потаенные струны души голос, буквально гипнотизировал, лишая воли к сопротивлению. Легкое прикосновение к щеке, нежными касаниями он огладил мою шею, а я стояла, не в силах пошевелиться, и ждала, ждала, когда же, наконец, он поцелует меня, чтобы губы, жаждущие этого прикосновения, перестали нестерпимо пылать. Широкая ладонь легла мне на затылок, и он властно притянул к себе, я закрыла глаза и подалась вперед, чтобы в следующий миг вздрогнуть от резкого хлопка и подскочить на месте от шороха сотен мелких взрывов. Балкон осветился алым, и от яркого света я закрыла лицо руками.

Спустя мгновение раздался следующий хлопок, но в этот раз свет был желтым. Уже догадавшись, что это, я опустила руки и с легкой улыбкой понаблюдала, как тает в ночном небе желтая роза. Еще через мгновение следующий взрыв сотряс небо, подарив всем зрителям, которые беззастенчиво высыпали на балкон полюбоваться фейерверком, зеленого дракона.

— Тьерш, — тихо ругнулся Свэн, — я и забыл про него.

— Не мудрено, — усмехнулась я, разворачиваясь в его объятиях так, чтобы лучше было видно зрелище: чудеса огненной алхимии я любила с детства.

Следующий залп уже был встречен восторженным ревом толпы, поддержала общее ликование и я. Даже и не вспомнить, когда в последний раз я смотрела фейерверки. Наверное, тут, в Истарионе, на праздник Смены Года. Тогда мы со Свэном еще жили душа в душу, и ничто не предвещало беды.

Вновь нахлынувшие воспоминания мигом испортили все настроение, поэтому оставшиеся чудные всполохи я досматривала уже без энтузиазма. Когда последний салют осыпался искрами в черноту горной ночи, гости начали потихоньку расходиться, стремясь вновь вернуться в тепло уютного зала к музыке, танцам и угощениям. Я тоже хотела последовать их примеру, но Свэн меня не отпустил, не то что обратно в помещение, но даже из объятий.

— Тебе не понравилось? — поинтересовался он, поднимая мое лицо так, чтобы я вновь смотрела ему в глаза.