Любовь по-драконьи

Дракон вздрогнул, как от пощечины, открыл было рот, но тут же захлопнул его обратно и опустил глаза, признавая мою правоту. Да, напрямую в смерти матери Свэн не виноват, но эту чертову войну, на которой тяжело ранили брата, развязал он. Материнское сердце и так было слабым, а уж последний удар и вовсе не выдержало. Просить же сейчас опять за отца и брата я не собиралась. Зачем унижаться, если результат мне все равно известен.

«Прости, Мариша, но ты же сама понимаешь, что это невозможно».

Сколько раз я слышала эту отговорку? И не счесть. Спасибо, больше не хочу!

— Еще раз благодарю, Мессир, за чудесный подарок, — вновь реверанс, так раздражающий его, — но, с вашего позволения, я откланяюсь. Что-то мне действительно нехорошо…

И последнее было сущей правдой, потому что голова вдруг закружилась, каменный пол балкона неожиданно и резко поменялся с небом местами, а я упала в крепкие объятия ящера. Правда, последнего я уже не видела, погрузившись в непроглядную вязкую тьму. Так, наверное, и должно выглядеть Великое Ничто.

ГЛАВА 20

Меня разбудило легкое прикосновение. Гадать, кто же это, не приходилось, поэтому я продолжила притворяться спящей в надежде, что скоро ему это надоест и Свэн уйдет. Не тут-то было!

Вскоре рука переместилась на мою шею, начав поглаживать нежную кожу, по которой будто маленькие разряды молний следовали за мужскими пальцами, вызывая волну сладкой дрожи внутри. Но и этого дракону показалось мало, поскольку дальше его руки спустились на плечи, а уже оттуда… На этом моменте я «проснулась», потому что терпеть дальше это издевательство не было сил.

— Мессир! Что вы делаете? — возмутилась я, садясь на разложенной кровати и инстинктивно прикрываясь одеялом. — И что здесь делаю я? — добавила уже тише, осознав, что лежу я вовсе не в своей постели.

Неяркий свет настольной лампы с трудом разгонял ночной мрак, выхватывая из темноты лишь разрозненные детали интерьера: широкое кресло с высокой спинкой возле камина, в котором мы любили в редкие минуты покоя сидеть в обнимку и читать одну на двоих книгу; письменный стол возле окна, и рядом с ним стеллажи с книгами, за которыми есть потайной ход, ведущий к основному узлу проходов центрального замка, и, конечно же, ковер на всю комнату, в тусклом свете казавшийся серым, хотя на самом деле он был небесно-голубым. В свое время я сама выбирала его для спальни Свэна, чтобы сделать дракону подарок.

— Прости, не удержался, — слегка улыбнулся лежащий рядом мужчина, почему-то одетый в одни лишь домашние мягкие штаны. Я глянула на свою одежду и обомлела. Вместо бального платья на мне красовалась легкая хлопковая сорочка. Неужели он… он… воспользовался моим состоянием?!

— Ты не так меня поняла, — поспешил объяснить Свэн, видимо, по моему ошарашенному виду понявший, что что-то не то ляпнул, — я просто увидел, как ты мирно спишь в лазарете, и понял, что хочу еще раз увидеть тебя в своей постели, пусть просто спящую. И знаешь, — нежно провел он ладонью по моей щеке, — в какой-то миг мне показалось, что не было этих пяти лет… Маринка, я так скучал! — судорожно выдохнул он и уткнулся головой мне в живот.

Пальцы мои непроизвольно потянулись зарыться в его густые черные волосы, но я вовремя остановилась. Один раз я уже поддалась сиюминутному порыву, и эта глупость дорого мне обошлась, а посему я с минуту потерпела драконьи нежности, а затем осторожно вывернулась и попыталась слезть с кровати.

— Мариш, не уходи, пожалуйста! — попросил он, не выпуская меня из крепких объятий. — Я так по тебе соскучился! Ты даже представить себе не можешь. А ты? Ты вспоминала обо мне все эти годы? — испытующе уставился на меня он.

Я отвернулась и зябко передернула плечами. В отличие от меня, Свэн никогда не любил излишнее тепло, отчего в его комнатах я всегда мерзла. Видя это, он соскочил с кровати и быстрым шагом направился в гардеробную, чтобы вернуться оттуда с меховой безрукавкой, которая доходила мне до колена и подпоясывалась тонким кушачком где-то в районе моего зада. Привычным жестом он накинул безрукавку на мои плечи, а я ловко затянула пояс. Как всегда… было.

Дракон по-прежнему ждал ответа, а я упорно молчала. Ну что ему сказать, чтоб не соврать и не обидеть? Вспоминала ли я о нем? Да! И довольно часто, даже плакала ночами в подушку, вот только слезы эти были не только солеными от тоски, но еще и горькими от обиды и безысходности.

— Марин? — повернул к себе мое лицо дракон за подбородок. — Скажи, хотя бы раз ты вспомнила обо мне за эти годы?

«Хочешь потешить свое самолюбие? Сейчас я тебе его почешу!» — зло подумала я и непреклонно убрала его руку от моего лица.