Любовь по-французски

– Раз вы считаете меня такой поборницей правды, – сказала Лонгарина, – я возьму на себя смелость рассказать вам историю, приключившуюся с одним принцем, который добродетелью в свое время был превыше всех. И вы согласитесь со мной, что нет ничего хуже лжи и притворства и без крайней надобности людям никогда не следует прибегать к ним. Этот порок отвратителен и мерзок особенно тогда, когда ему предаются принцы и лица высокопоставленные, которым пристало больше, чем кому бы то ни было, быть правдивыми. Но нет на свете такого богатого и могущественного государя, который не подпал бы под власть Амура, а тот ведь нередко становится тираном. И кажется даже, что чем знатнее и благороднее государь, тем сильнее Амур порабощает его своей властной рукой. Этот всесильный божок не считается ни с чем – ни с порядком вещей, ни с привычками смертных, – и главное удовольствие, которое он позволяет себе, заключается в том, что он день ото дня творит чудеса. Он унижает людей сильных, возвышает слабых, открывает глаза невеждам, умных мужей лишает рассудка. Он потворствует страстям и уничтожает разум. Вот какими проделками тешится бог любви. А так как государи не составляют исключения из общего правила, им приходится поступать, как поступают все. И коль скоро им поступки свои приходится подчинять велению любви, которая их порабощает, то, в качестве ее слуг, им не только позволено, но даже надлежит прибегать ко лжи, лицемерию и притворству, каковые являются надежными средствами победить своих противников, как этому нас учит наш достославный Жан де Мен.

А так как в подобных делах государям и принцам вменяют в заслугу то, что в обыкновенных людях мы осуждаем, я расскажу вам о ловкой выдумке одного молодого принца, сумевшего обмануть тех, кто привык обманывать всех на свете.

Конец третьего дня

День пятый

В пятый день беседа идет о добродетели девушек и женщин, которые честь свою ставят выше, чем наслаждение; говорится также и о тех, кто поступает как раз напротив, и о простодушии некоторых иных.

НОВЕЛЛА ПЯТИДЕСЯТАЯ

Господин Джованни Пьетро долгое время тщетно преследовал своими ухаживаниями соседку, в которую был страстно влюблен. И чтобы больше о ней не думать, он перестал показываться ей на глаза. От этого на него напала такая тоска, что врачам пришлось назначить ему кровопускание. Дама эта, знавшая причину его недуга, решила тогда согласиться на то, в чем раньше ему всегда отказывала, и, думая этим его спасти, в действительности ускорила его кончину; после чего, понимая, что по своей вине она потеряла такого верного друга, она разделила его участь, лишив себя жизни ударом шпаги.