Любовь по Нерасчету

— Чё те надо здесь, де**ма кусок? Жить надоело?! — налетел Сева на моего несостоявшегося репетитора по математике с ходу и без приветствий.

— А в чём, собственно, проблема? — ответил тот неверным подрагивающим голосом, опять поправляя невидимые очки.

— Это моя девчонка, понял? Отошёл от неё на три метра, не то схлопочешь по своей ботанской физиономии!

Я выдохнула и сосчитала до трёх (до десяти тут некогда было).

— Аверин, ты чего несёшь, какая ещё твоя девчонка? Совсем умом тронулся, бедненький… Вот нельзя столько пить и курить в таком раннем возрасте!

Он буквально на пару секунд обернулся ко мне и выпалил, как из пулемёта:

— А ты помолчи, с тобой после поговорим!

Ага, щас, размечтался!

Пока Сева продолжал отдавать команды Мише, а тот трусливо и покорно их выполнял, я рванула в кусты и принялась зигзагами улепётывать в сторону выхода из парка. Туда, где ходят троллейбусы.

Нагнали меня быстро — я даже не успела почувствовать себя в безопасности. Две сильные лапы ухватили за талию прямо на бегу, а потом рывком опрокинули на траву. И сверху, конечно, припечатало тяжеленным хулиганским телом, густо пахнущим пресловутым куревом.

— Пусти, дурак! — закричала я, когда смогла вдохнуть после мощного удара об землю.

— Вот ещё! Я, как дурак, тебя караулил три дня. Теперь-то уж не отпущу!

Он в самом деле прижал меня к траве, без стеснения улёгшись тяжеленной тушей на моём хрупком тельце.

— Ай! Аверин, раздавишь же, чудовище!

Он довольно оскалился, чуть приподнял мускулистое туловище на локтях, а головой наоборот, склонился ниже:

— Будешь моей красавицей, которая превратила чудовище в принца. Ну, давай, коза…

Я цокнула языком:

— Ты детских сказок начитался? Не бывать тебе принцем, ты ошибся! Красавицу с лягушкой перепутал.

— Ну да, — хмыкнул Сева. — Что-то в тебе есть от лягушки. Холодная такая… Ну ничего, я согрею… — и наклонился ещё ниже, почти коснулся губами моих губ. Фуу!

— Ат-пус-тиии! — заверещала я изо всех сил, уворачиваясь от насильного поцелуя.

Аверин опять приподнял голову и нахмурился:

— Чё те не хватает?

— Добровольности!

— Так я ж хотел по-хорошему — ты сбегаешь.

— Это ты называешь "по-хорошему"? Аверин, к твоему сведению, за девушкой ухаживать надо, а не сразу с поцелуями набрасываться.

Он хмыкнул:

— Как вот этот, что ли, с учебничками?

— Ну хотя бы. Но это не твой вариант, там мозг нужен.

На лице Аверина заиграли желваки:

— Не зли меня, Калинина. Чё те надо? Хочешь, на мотоцикле покатаю?

— Мне сестра не разрешает кататься.

— Ну, в кафе тогда пойдём. Или в кино. Хочешь?

Я судорожно сглотнула.

— Только если ты мне внятно объяснишь, почему я. У тебя же есть какая-то там… Зинка или Янка…

Сева сморщил лицо:

— Дура она.

— Ну так тебе под стать.

— Слышь, ты базар-то фильтруй!

— Ну ладно… а я-то разве не дура? Все девчонки дуры — ты не знаешь, что ли?

— Знаю.

Вот подлец! Нет, чтоб возразить.

— Но ты какая-то особенная…

— Особенная дура?

— Нет. Девчонка. Необычная…

— Это потому что тебе отказала? Хочешь, я ещё пару-тройку таких найду? И развлекайся с ними… валяй по траве.

— Не хочу. Мне ты нравишься. Что ты не красуешься, не любуешься собой с утра до вечера, и ещё это… ну, правду всегда говоришь в лицо. И ещё… ты на самом деле красивая. Странно, что не гордишься этим.

Странный какой диалог, лёжа бутербродиком на траве в центральном парке…

Я покачала головой:

— Не по пути нам, Аверин. Сестра мне ни за что не разрешит с тобой встречаться.

— Значит, встречайся со мной тайно, — предложил он.

— Узнает — к бабке в деревню сошлёт.

— А я и туда приеду. На мотоцикле.

— Какой ты, оказывается, упорный! Нет, чтоб к учёбе это упорство приложить…

Он дёрнул коротко стриженой головой:

— Это скучно!

Я вздохнула.

— Ну что, может, слезешь с меня?

— Мне и так неплохо.

— А мне плохо. Ты мне всю репутацию загубишь.

— Я же её и восстановлю. У меня знаешь, какой кулак тяжёлый?

— Дурак! Так только хуже сделаешь.

— Перестань меня дураком называть!

— А ты слезь с меня!

Он рыкнул, но тельце моё хрупкое освободил. Я поднялась на ноги не без труда. Отряхнула юбку от травы.

— Это что за… наряд на тебе? — недовольно осведомился чёртов собственник. — Не одежда, а провокация сплошная.

— Это моя одежда, моё тело, моё время и мои друзья. Я хожу куда хочу, когда хочу и с кем хочу, ясно тебе?

Попыталась отпрыгнуть в сторону, но не успела — длинная мускулистая рука ухватила меня за свободную майку, а потом и вовсе обвила талию. Только не нежно, а по-хозяйски. Жёстко и бескомпромиссно.

— Ты — моя, ясно тебе? Ещё раз увижу с каким-нибудь хлюпиком — дам ему по морде, а с тобой перестану церемониться. Поняла?

У меня нехорошо похолодело в животе.

— Что ты имеешь в виду?

— Увидишь. Я предупредил. А сейчас идём в кафе.

Ага! Чёрта с два! Я не покоряюсь из страха. Пошёл в баню!

— Я не могу. Мне домой надо. Маме укол ставить.

— Чё ты заливаешь? Ты же на свиданку с этим прыщом прибежала — часа ещё не прошло.

— Мы с ним, только чтоб учебники передать, встретились. А сейчас мне надо домой.

— Значит, завтра пойдём.

— Угу, — киваю, просто чтоб отпустил.

Но он не отпускает: