Любовь по Нерасчету

— Да, Софья Владимировна. Простите, Софья Владимировна. Что-нибудь ещё или можно уже припасть к вашим губам?

И тут, словно в самом сладком сне, её ладошки обхватили моё лицо, и наши губы соединились в блаженнейшем слиянии.

— Жаль, — пробормотала потом Соня. — Хорошая была работа…

— От работы кони дохнут, — грубовато ответил я. — А тебе нужно цвести и радовать меня. Нет, если хочешь, можешь работать в своё удовольствие, в школе или где там тебе нравится. Только не в офисе.

— Почему не в офисе?

— Там слишком много мужиков.

Соня усмехнулась.

— А ты ревнивец!

— Ещё какой! Просто с ума сходил от этих всех… которые кружили вокруг тебя.

— Никита, тебе не нужно беспокоиться, я никогда не стану тебя обманывать, просто не умею…

— Хорошо, я постараюсь, Сонечка. Мм, какое сладкое у тебя имя! Давно мне хотелось так тебя называть… я и называл про себя, с самого собеседования.

— Подумать только, какой нерешительный, а с виду боевой…

Я пожал плечами:

— Только любимой женщине и под силу заставить мужчину бояться или страдать. Ну, и наоборот тоже. Всё остальное — мелочи.

Глава 24. Расплата

Дарья

Расплата наступила вполне закономерно, но всё равно неожиданно. Потому что закончилось всё намного быстрее, чем я ожидала. Хорошо, что мы "пасли" наших голубков безостановочно — правда, только снаружи. Устанавливать в квартире скрытые камеры я Аверину категорически запретила: это неэтично и к тому же — мало ли кто будет иметь доступ к записям, а процесс-то интимный. Нет, ясен пень, ничего такого моя сестра в незнакомом месте со своим шефом вытворять не станет, но всё-таки…

Короче, уже примерно через час-полтора Никита высунулся с балкона и заорал первому попавшемуся мальчишке, забредшему во двор:

— Эй, парень, поднимись на 15й этаж, квартира 146. Получишь тысячу рублей за один звонок!

Пришлось спешно отпирать их, чтобы, не дай бог, не восстанавливать потом чужую взломанную дверь.

Вот хитрец! Оставалось только надеяться, что он придумал это с самого начала, а прошедшее время использовал по назначению. По их с Соней поведению этого, правда, нельзя было понять. Они как ни в чём не бывало выбрались из квартиры, спустились на лифте и спокойно проследовали к машине, не держась за руки. И как понять, получилось у него сломить эту упрямицу или он махнул рукой на это безнадёжное дело?

Когда роскошный автомобиль Сониного начальника с негромким рыком покинул парковку, мы с Авериным вышли из укрытия.

— Ну что, мелкая, миссия комплит! — с нахальной уверенностью заявил этот здоровяк.

Я нахмурилась:

— План у тебя оказался не особо мощный, видишь, как они легко выбрались? Мне нужно было заточение на несколько часов минимум, а лучше на ночь!

— Да? — Аверин набычился, навис надо мной своей тяжёлой челюстью. — Может, у тебя был план лучше, или ты заморочила с десяток людей, чтобы всё устроить, или потратила на это хоть одну копейку?

Я принялась аккуратно, потихонечку отступать:

— Сева, ну что ты… Конечно, ты молодец, столько всего придумал и организовал…

— И жду свою награду!

— К-какую именно?

— Целуй, чёрт тебя дери, прямо сейчас!

Я проглотила комок в горле. Отступать было некуда. Вытянулась струной, сжала кулаки и зажмурилась в ожидании поцелуя, но Аверин недовольно, глухо, угрожающе зарычал:

— Нет, Калинина, я сказал: ТЫ целуй!

О, господи, что за наказание… Точно! Это наказание. За вмешательство в чужую жизнь. Нельзя так делать, это плохо — вот судьба меня и наказывает.

С самым несчастным лицом, какое было в моём арсенале, я шагнула к нему, привстала на цыпочки и положила руки на мощные мускулистые плечи.

— Дурочка! — выдохнул мне в лицо Сева густым ароматом мятной жвачки. Подхватил за талию одной рукой, другой — за голову. Чуть приподнял над землёй и поцеловал так неожиданно нежно, что я всерьёз начала сомневаться, тот ли это парень. Может, это кто-то другой, в маске, как Фантомас?

Чтобы помочь ему держать меня, пришлось обхватить его кабанью шею двумя руками, а одна моя нога сама поднялась, непроизвольно согнувшись в колене.

Мне показалось, что мы целовались добрых два часа — и как только он не уставал держать меня на весу?! — и в конце концов пришла к выводу, что это был не такой уж ужасный первый в моей жизни поцелуй (тот насильный во дворе я не считаю).

— Ну что, ты поняла наконец? — самодовольно осведомился Сева, прервав наш бесконечный поцелуй.

— Что поняла? — скептично приподняла я бровь.

— Какое счастье выпало на твою долю!

Я фыркнула. Ловко, в одну секунду выскользнула из его рук и бросилась прочь. Пробежала метров триста, наверное, и вдруг поняла, что не слышу за собой догоняющих шагов. Обернулась и увидела стоящего в трёхстах метрах от меня Аверина — со сложенными на груди руками и выражением лица плантатора, который уже спустил собак на беглых рабов и теперь спокойно ждёт, пока первые притащат ему бездыханные тела вторых.

— Ты всё равно моя! — крикнул он мне, приложив руки рупором ко рту. — На неделю! Бегай сколько влезет!

Я упёрла руки в бока и гневно топнула ногой. Но на этом всё. Больше я ничего не могла сделать. Потому что уговор дороже денег.