Любовь по завещанию (СИ)

— Подлец! — высказалась я Захару, который показался сверху, и залепила ему в лоб снежком.

Внутрь дома мы попали ещё нескоро и насквозь мокрые. Сначала дом, до последней половицы знакомый с детства даже испугал. Все окна зашторены, полумрак, пыль, холод. Я поежилась и первый шаг сделала с осторожностью.

— Здесь как будто несколько лет никого не было, — тихо сказал Захар.

— В последние пару лет дед никого не узнавал, жил в хорошей клинике… после того, как умер его пёс. Здесь и правда давно никого не было, и желание деда вдохнуть жизнь в старый, но любимый дом меня не удивляет.

Прошла к окну и дёрнула шторы в стороны, впуская в комнату яркий солнечный свет и тревожа клубы пыли. Затем пару раз чихнула и растерянно огляделась. С чего начинать?

— Холодно, — спохватился Захар. — Надо включить отопление, а там такая сложная система…

— Я инженер!

— Помню-помню. Самолётный.

Я обиженно вскинула голову и пошла в котельную. Разобраться было не сложно, только все бестолку — газ был отключён, нужно будет звонить, подключать, это явно все не на один день. Захар гремел где-то в глубинах дома, а я утопая в сугробах пошла в баню. Рядом с ней всегда стояла пленница полная дров, а обычная печка в гостиной имелась. Когда Захар, с ног до головы пыльный вернулся я пыталась разжечь огонь.

— Заслонку нужно открыть, — фыркнул он. — Инженер.

С собой у меня имелся горячий чай в термосе, мы сидели возле печки, которая, по правде, грела еле-еле и молчали. Думали, каждый о своём, а может даже — об одном и том же.

— Столы поставим в гостиной, — сказала я. — Скатерти сейчас заберём в химчистку. Я меню составлю, горячие блюда закажем в ресторане, зря я что ли замуж за миллионера выходила.

— За мусорщика, — напомнил обидчивый Захар.

— Очень богатого мусорщика, — поправила я. — Особенно, в перспективе.

Захар фыркнул, я отхлебнула чай. Ступни я прислонила прямо к горячему боку печи и теперь наслаждалась теплом — с одной стороны печка, с другой Захар.

— Знаешь, — вдруг протянула я. — У нас все так хорошо и спокойно, словно не взаправду.

— И?

— Мне кажется, что-то случится. Такое, что все испортит. Всегда так и случается.

Он чуть отодвинулся, чтобы в глаза мне заглянуть. Я остро поняла — и правда, случится. Иначе и быть не может, ну, не бывает любви до гроба, уж не с Авериным точно. И стало вдруг шемяще грустно, я даже носом шмыгнула расстроившись.

— Две месяца, — сурово отрезал бессердечный Захар.

— Уже прошли, — развела руками я, и хлюпнула носом уже с полным на это законным правом.

— Ну все, будем лечить тебя всеми доступными методами.

И полез снимать с меня носки с таким решительным видом, словно от того, избавит ли он меня от них зависит спасение мира.

— Эй, ты чего?

— Ты хочешь заниматься сексом в носках?

Я попятилась прочь и носки у него свои отобрала, надела обратно встала и вскинула руки, демонстрируя комнату вокруг. Большой стол тёмного дерева, вышитые тётей салфетки на всех поверхностях, старые фотографии на стенах.

— Нет, — сказала я. — Это просто какое это извращение заниматься тут сексом. Я не буду.

— Тогда ищи нормальную лопату, — развёл руками Захар. — Откопаем машину и поедем трахаться домой.

И ушёл греметь в кладовке, справедливо рассудив, что я ему ничего не найду. Я снова села у печки, только теперь к ней спиной прислонилась. Тёплая. Вечерело уже, а в огромном холодном доме перегорели почти все лампочки, этим тоже нужно заняться. Темно. Я уже успела подняться в комнату, которую занимала раньше, полежала в пыльной постели, вспомнив с грустной улыбкой все мечты моих восемнадцати лет. Грешные, сладкие. Частично, благодаря деду все же воплощённые в жизнь. Затем упаковала ворох скатертей, которыми будем застилать столы. Надеюсь, большая часть «родни» от посещения мероприятия откажется.

Захар ушёл на улицу, я точно это знала, только недавно выглядывала в окно, видела, как он сражается с сугробом, пленившим его монстра. Дома — тихо. И напомню, к тому же, темно. Внезапно мне стало неуютно. Страшно. Со стен смотрят фотографии умерших давно людей, их тёмные взгляды суровы и не обещают ничего хорошего. Я поежилась, подошла к окну, посмотрела. Машина терялась в сумерках и возле неё совершенно точно никого не было. А вот в глубине дома кто-то был, это я осознала внезапно, просто почувствовала чье-то присутствие. Захар не входил, ключей от чёрного входа у нас не было, а входная дверь все это время была в зоне моего внимания.

— Захар? — Позвала я.

И тишина. А потом где-то скрипнула половица. Старые дома имеют привычку наплевать скрипами и шорохами о былых временах, но скрипнуло точно под чьей-то ногой. Ещё раз посмотрела в окно. Подумала вдруг, что до деревни придётся бежать по вязким сугробам, а ноги у меня конечно красивые, но не так чтобы быстрые.

— Хватит меня пугать! — воскликнула я.