Любовь с алмазным блеском

– Не знаю. Честно, не знаю! Мы с Борькой гадали, но так и не догадались. Нет с той стороны никакой дороги, никакого жилья. Там лес сплошной. Понятия не имею, откуда они пришли. Да, вертолет мог прилететь. Но люди-то как до лагеря добрались? И вертолета я не слышал – в смысле раньше, до того, как этот сел, который ваших забрал и нападавших.

– А по реке?

– Ночью? И ты же видела, какая река. В любом случае мотор я бы в ночи точно услышал. На веслах по такой реке в темноте… Не смеши! Нет, по реке не могли. Пешком по лесу шли. Но я не знаю откуда!

Мне же было непонятно, зачем было забирать почти весь отряд. Да, я радовалась, что негодяи убили только двоих, но и удивлялась – зачем им все остальные? Тем более ведь могли возникнуть сложности с транспортировкой. Вертолет не резиновый, хотя, конечно, всякие модели бывают. Значит, какая-то база в тайге все-таки у них есть. Василий может про нее просто не знать, в особенности если она появилась совсем недавно.

Внезапно у меня зазвонил телефон. Василий дернулся и в удивлении уставился на меня.

– Здесь же никакие мобильные не берут! – пораженно прошептал он.

Я не стала объяснять, что телефон спутниковый, и ответила Ивану Захаровичу. Он сообщил, что подмога сегодня вечером до меня и до лагеря добраться не успевает – возникли осложнения. Сухоруков не стал объяснять какие.

– Ты найдешь где переночевать?

– Найду, – сказала я, прикидывая, где мне лучше остаться. Не сходить ли в гости в тот дом, где провела предыдущую ночь? А затем я уточнила, удалось ли выяснить, кого представляют хозяева недавно отремонтированного дома. Оказалось, «Алмаз-сейл». Это тамошний народ развлекался в ЮАР катанием на страусах, и там есть Петрович, который заявил, что больше никогда ни на ком живом кататься не будет.

То есть можно было сделать вывод, что наших прихватили представители «Росалмторга», о чем я и сообщила Ивану Захаровичу, очень кратко пересказав речь Василия.

Глава 14

Поскольку Валеры и Петра долго не было, я решила их проведать в доме Бориса, кореша Василия. Да и поговорить с ним будет неплохо. Может, что-то добавит к рассказу Василия.

– Эй, развяжи меня! – крикнул Василий, когда понял, что я собираюсь покинуть его жилище.

Дедок громко храпел на кровати, куда был уложен.

Я объяснила, за кем отправляюсь, и сказала, что развязывать Василия будут Валера с Петром, а я, как слабая женщина, на сие не решусь. Мало ли что Василий выкинет?

– Да нужна ты мне… – буркнул хозяин дома.

– Такое отношение меня очень радует, но жизнь научила меня перестраховываться. Извини, дорогой, но пока я здесь одна, ты останешься связанным.

Я все-таки подошла к Василию и посмотрела, туго ли затянуты веревки. А то вдруг ток крови перекрывают? Тогда ведь и конечностей можно лишиться. Но связан он был не очень крепко, думаю, что при желании и приложив кое-какие усилия лично я сумела бы выпутаться из такой ситуации. Но даже если я не вернусь, Василий и в связанном состоянии вполне сможет поспать до утра. Тогда проснется Савелий Елисеевич и его развяжет.

Осыпаемая проклятиями, я покинула дом Василия и отправилась на поиски Борькиного – на джипе, прихватив свой рюкзачок и камеру. Объяснения, которые давал Василий Валере с Петром, я помнила. Правда, они искали дом при дневном свете, а теперь уже стемнело.

Но в доме Бориса горел свет. То есть я решила, что это его дом, потому что соседние выглядели нежилыми. В крайнем случае спрошу у хозяев дорогу…

На звук двигателя никто не отреагировал. Я считала, что мужики должны бы выйти на крыльцо меня встретить – или посмотреть, кто приехал. Или уже напились?

Я вышла из машины с рюкзачком и телекамерой, но для начала решила заглянуть в окно, тем более оно располагалось низко. Под ним валялась какая-то ржавая канистра, на которую я и встала.

И чуть с нее не свалилась.

Трое мужчин, сидевших за столом, были мертвы. Двое лежали головами в лужах крови, один сидел на стуле, откинув голову или то, что от нее осталось, назад.

Решение пришло сразу.

Я включила телекамеру и открыла дверь, держась за ручку носовым платком, чтобы не оставить отпечатки пальцев. Быстро засняв жуткую картину, я покинула помещение, села в джип и побыстрее отъехала от злополучного дома. Потом позвонила Ивану Захаровичу и сообщила о новом развитии событий.

– Поезжай к мужикам из «Алмаз-сейла», – принял решение Сухоруков. – А завтра наши уж точно будут на месте. Может, я сам прилечу. Так им и скажи. Вместе можете мне позвонить, я их попрошу, чтобы приютили тебя еще на одну ночку. Раз уж они так трогательно к тебе отнеслись.

Дом, в котором меня держали прошлой ночью, я тоже нашла без особого труда, хоть и видела его при свете дня (глаза мне завязывали уже в машине). Сейчас в нем горело одно зарешеченное окно, правда, задернутое шторой. Интересно, стекла тут пуленепробиваемые или как?