Любовь с призраком

Ирина перевернулась на бок и посмотрела на Таисию, яростно махавшую рукой перед самым лицом Каманина. У нее возникло такое чувство, будто она видит их обоих впервые. Жестокая Таисия, что-то яростно доказывавшая и не допускавшая возражений, и безразличный Дмитрий, который во всем ищет выгоду для себя. Она вдруг поняла, что абсолютно не знает этих мужчину и женщину, находившихся с ней в одной комнате. Но самое смешное, что узнавать их ей совсем не хотелось. А еще Ирина осознала, что та любовь к Дмитрию, которая когда-то сладостно питала ее душу, исчезла. Испарилась словно бы по мановению волшебной палочки. Ирина почувствовала себя обманутой, причем самою собой. Еще несколько часов тому назад Дмитрий занимал все ее мысли, он безраздельно царствовал в ее сердце, а сейчас там вдруг не оказалось для него места. Столько лет любить мужчину, чтобы потом в одночасье понять, что любила не его самого, а лишь его образ? «Не глупо ли это?» — размышляла она, с каждой минутой убеждаясь, что эта холодность — не временный каприз и не последствия пережитого ею шока. Нет, это было внезапным прозрением. Нельзя любить картинку, которую она сама нарисовала, наделила ее жизнью и характером. Настоящий Дмитрий не имел ничего общего с тем человеком, кого Ирина придумала для себя. Это в итоге и привело ее к разочарованию в своих чувствах. Призрачная любовь превратилась в неудовлетворенность. Идеал не оправдал ее ожиданий, но Дмитрий в этом не был виноват, потому что он никогда и не скрывал своей сущности. Скорее, это сама Ирина, в силу своей неопытности, пыталась вдохнуть жизнь в то, что умерло уже давно. «Почему сейчас? — крутилось в голове. — Почему не раньше? А может, это ошибка и я все еще люблю его? Нет!»

— Замолчите, — попросила она, но ее никто не услышал. — Закройте рты!! — рявкнула она.

Таисия посмотрела на нее и улыбнулась.

— Ты посмотри, — она толкнула Дмитрия в бок. — «Отделали» ее виртуозно, а дар речи при этом никуда не пропал.

Дмитрий подошел и присел рядом с Ириной, нежно проведя пальцами по ее запястью, на котором запеклась кровь. Ирина быстро убрала руку под одеяло, ей были неприятны его прикосновения.

— О чем вы спорили? — спросила она.

— Я хочу увезти тебя в Брайтон, а этот эгоистичный кретин сопротивляется, — ответила Таисия и, оттолкнув Каманина в сторону, устроилась на полу так, чтобы видеть лицо Ирины. — Как сама-то считаешь, что будет лучше для тебя?

Ирина промолчала, тогда Таисия ответила вместо нее:

— Сейчас главное — не показываться деду на глаза, а то его кондратий хватит! Потом мы улетим в Брайтон. Я закажу билеты.

— На троих, — сказал Дмитрий.

Таисия ехидно хихикнула:

— Неужели ты, Каманин, определился?! Не поздно ли? А может, как раз вовремя? Конечно, столько бабок тебе привалило!

Ирина прикрыла глаза, ограждая себя от злости Таисии, и громко застонала из-за острой боли, внезапно пронзившей ее тело.

— Что случилось? — Таисия мгновенно переключилась с двоюродного брата на подругу. — Ира, не молчи!

— Все в порядке, — ответила Ирина и повернула голову на подушке. — Никуда мы не полетим, останемся в Москве. Мне нужно кое с кем встретиться.

— С кем? — спросил Дмитрий и нахмурился, потому что Ирина не ответила.

Глава 20

Войдя в дом, Марат прежде всего направился в ванную. Вымыл руки и ополоснул лицо, стараясь избавиться от напряжения, в котором он находился последние часы. Он посмотрел на себя в зеркало — и не увидел того уверенного мужчину, каким был всегда. Взгляд растерянный, кожа бледная, уголки губ опущены вниз. Марат испытывал слабость во всем теле, но, главное, он чувствовал, что мысли отказываются подчиняться ему, не поддаются его контролю, беспорядочно мечутся в голове и вызывают жуткое утомление. Событие, участником которого он стал, потрясло и вымотало его. Он ощущал себя беспомощным и крайне взволнованным. Остальные, напротив, поражали его своей холодностью, сквозившей в их лицах, и полнейшим спокойствием. Борис и вовсе выглядел так, будто он ездил ужинать в ресторан, а не наблюдал за этим насилием над женщиной.

Марат закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он не хотел, чтобы дядя увидел его в таком состоянии. С другой стороны, он испытывал желание появиться перед ним с горящими от гнева и отвращения глазами и дать понять, чтобы дядя больше никогда не заставлял его присутствовать при подобных «экспертизах».

В гостиной горел камин, и Марат, пройдя мимо собравшихся вокруг дивана мужчин, встал у решетки, с наслаждением протянув замерзшие руки к огню. Он не обращал внимания на тихие голоса, звучавшие за его спиной, и обернулся лишь тогда, когда его позвал Михаил Андреевич. Кроме него и дяди, в комнате присутствовали только Резо и Борис. Марат с удивлением осмотрелся. Ему казалось, будто комната наполнена множеством людей, и легкий гул от их беседы все еще стоял в его голове, оглушая слух тысячами звуков.