Любовь с призраком

Людмила так и не простила Егора за то, что оставил ее с дочерью одну. Через все эти годы она пронесла эту обиду в своем сердце, но не могла не признать, что думает о нем каждый день, иногда — с нежностью и любовью, порою — с удушающей злобой. Людмила терзала себя, размышляя о своей несчастной женской доле, и отчаянно завидовала семье Азарова. Больше самого Егора она ненавидела лишь Марту — за то, что она каждую ночь засыпает в его объятиях, за то, что целует его, когда пожелает, и что их дочь зовет его папой. Она могла бы привести сотню поводов для оправдания этого гнева, съедавшего ее душу. Но самое прискорбное — что все свое негодование Людмила перенесла на Ирину. Было больно смотреть в лицо дочери и видеть Егора: их внешнее сходство раздражало кипевшую от ненависти Людмилу.

Сейчас она понимала, насколько сильно обижала дочь своим равнодушием, но тогда думала, что, только отгородившись от девочки, она обретет желанный душевный покой. Людмила и за Артура вышла замуж только для того, чтобы забыть о своей несчастной любви. Этого у нее не получилось. Егора она встретила спустя много лет, на одном из светских раутов, уже будучи женой Бурмистрова.

— Мой прямой конкурент, — прошептал ей на ухо Артур, а она вздрогнула, уловив в его словах скрытый смысл.

Людмила до сих пор помнила взгляд Егора, обращенный в ее сторону. Она тогда весело смеялась, обнимала мужа и делала вид, что бесконечно счастлива. Возможно, это было ошибкой и ей следовало поступить иначе. Людмила корила себя за свою нерешительность, но так и не набралась смелости, чтобы подойти к Азарову и наконец объясниться. Глупо упустила свой шанс, впрочем, и Егор не сделал шага ей навстречу.

Однако самой большой своей ошибкой Людмила считала испорченные отношения с дочерью. Лишь когда девочка уехала из страны, Людмила поняла, что для нее значит дочь. Сердце ее впервые затрепетало от любви, и это было откровенной неожиданностью. Людмила долго думала, как ей загладить перед Ириной вину. Все попытки оказались напрасными. Дочь не подпускала мать к себе. Она отказывалась от встреч, не принимала подарков, даже по телефону не желала с ней говорить. И вновь, чтобы заглушить эту боль, Людмила начала пить. Какое-то время она держалась, и ей даже начинало иногда казаться, что совместная жизнь с Артуром может принести ей счастье.

Людмила причесалась и тихо вздохнула. Столько ошибок! Вся ее жизнь — сплошная ошибка. Всем, кто любил ее, она принесла одни несчастья: ранила дочь — самый дорогой подарок своей жизни, постоянно обижала Артура, который, несмотря ни на что, продолжал любить ее, разочаровала своих родителей… Людмила глубоко вдохнула, чувствуя, что слезы сами накатывают на ее глаза.

Зазвонил телефон. Охранник сказал, что приехала Ирина Линдерман, и спросил разрешения пропустить посетителя.

— Пропустите, конечно, — обрадованно сказала Людмила и спустилась в гостиную, с нетерпением ожидая появления дочери.

Как только дверь открылась, она стремительно подбежала к ней и обняла.

— Как ты, девочка моя?

— Ты пьяна? — Ирина отодвинулась от матери и подозрительно посмотрела ей в лицо.

— Нет.

— С похмелья, — понимающе закивала Ирина, принюхавшись. — Захотелось любви и нежности? — В ее голосе прозвучал сарказм.

Людмила опустила голову. Впервые она искренне обнимала дочь, но та, как всегда, отталкивала ее.

— Мама, — смягчилась Ирина, — где Артур?

— Так ты здесь для того, чтобы увидеться с ним? — с горечью спросила Людмила. — Я не знаю. Можешь остаться и подождать его. Выпьешь со мной кофе?

— Выпью, — согласилась Ирина и вдруг улыбнулась: — В последнее время я пью его литрами! Не просто привыкла, даже и полюбила.

Обе замолчали. Чтобы как-то сгладить неловкость, Людмила включила телевизор и начала переключать каналы, пытаясь отыскать музыкальный.

— Не знаю, где музыка, — виновато сказала она. — Совсем не смотрю телевизор, только новости… Иногда.

Ирина подошла к ней и дотронулась до плеча, но мгновенно отвлеклась на слова диктора, рассказывающего о гибели Марты Азаровой. Людмила вдруг громко рассмеялась:

— Похоже, Азаровы еще долго будут предметом общих разговоров, — давясь от смеха, сказала она. — Хотела бы и я выразить свои соболезнования, только не знаю кому.

— Прекрати, — потребовала Ирина и бросилась звонить Артуру, но тот не поднимал трубку.

— Даже на том свете эта идиотка не может оставить его в покое, — сказала Людмила.

— Это ты идиотка! — рассвирепела Ирина.

Из-за этой вспышки ярости Людмила растерялась и замолчала.

— И сейчас не можешь остановиться?! — выкрикивала Ирина. — Мало тебе той ненависти, которую ты испытывала к отцу при жизни?

— К отцу?! — вскричала Людмила. — С каких это пор он стал тебя отцом? В тот момент, когда оставил меня, беременную? Когда он приехал к тебе с букетом цветов и слезно умолял о прощении? В тот день он и превратился в любимого папу? А где он был все те годы, когда мы обе так нуждались в нем?

— Не все ли тебе равно?

— Верно, мне это абсолютно безразлично!