Любовь с процентами

– Мог, – согласился Грачевский. – Признаюсь, я изрядно-таки рассердился на эту контору. Но не на Загороднева, а скорее на Марченко. Я же вам говорил, что это он у них так называемый «мозговой центр». Павел – просто хороший руководитель, а Марченко – прохиндей! И если бы я опасался на будущее каких-то подлянок с их стороны, то тогда уж решил бы убрать Марченко, а не Загороднева. Он из них, кстати, самый безобидный.

Грачевский говорил спокойно и убедительно. И из его слов я должна была сделать вывод, что директор конкурирующей с «Тарусом» фирмы непричастен к убийству Загороднева. У меня и впрямь складывалось впечатление, что он говорит правду. Или же он – хороший артист. Но впечатление о нем у меня сложилось весьма поверхностное: мало ли что может скрываться за поведением, которое сейчас демонстрировал мне Егор?

– А откуда вам так хорошо известны особенности характеров Загороднева и его компаньонов? – спросила я.

– Не всех компаньонов, а только Марченко, – пояснил Грачевский. – Копылова я знаю плохо. Мы пересекались с ними на презентациях, к тому же у меня много приятелей в бизнесе, которые могут охарактеризовать этих людей. Я консультировался у них…

– А Маргариту Витальевну Загородневу вы знаете?

– Жену? – уточнил Егор. – Лично – нет, но слышал в приватных беседах, что она, простите, стерва еще та. А вот дочка у них хорошая, я с ней несколько раз общался. Отца, по-моему, она очень любит.

– Егор Николаевич, я вам очень признательна за откровенность, – сказала я. – И все-таки я вынуждена продолжить наш разговор. Я хочу поговорить о вас.

– Обо мне? – удивился Грачевский. – Но я же уже объяснил вам все, что касается меня.

– Не все, – возразила я. – Меня волнует – чем вы занимались в минувшие выходные?

– Думаете, что все-таки я убил Павла? – усмехнулся он. – Алиби проверяете?

– Проверить алиби абсолютно каждого, кому могла быть выгодна смерть жертвы, – одна из основных задач частного детектива, – невозмутимо пояснила я. – Не обижайтесь, пожалуйста.

– Дело не в обиде, а в логике, – сказал Егор Николаевич. – По-вашему, получается, что я отправился на некий таинственный остров, названия которого я даже не знаю, чтобы найти там Загороднева и утопить его? Но, во-первых, откуда я мог знать, что это за остров? Откуда я мог знать, что он вообще туда собирается? Как я мог предусмотреть, что Копылов и Марченко уедут оттуда, оставив Загороднева в одиночестве? И главное – зачем мне изобретать такой сложный способ убийства?

– Ваши вопросы очень логичны и здравы, – кивнула я. – Но…

– Если мои доводы вас не убеждают, – перебил меня Грачевский, – вы можете позвонить моей жене, а также ее родственникам: в эти выходные мы со своими семьями ездили за город, на шашлыки. У сестры моей жены и ее мужа есть дача, вот там мы и отдыхали.

– Где находится дача? – заинтересовалась я.

– На Волге… – лицо Грачевского пошло красными пятнами. Он шумно и обиженно засопел: – Вы что же, думаете, что я в промежутке между шашлыками сплавал на остров, быстренько утопил там Загороднева и вернулся обратно? Это же абсурд!

Я не стала комментировать это утверждение и вновь спросила:

– Где находится эта дача?

– В «Садах», – буркнул Грачевский.

«От Рыбушек далековато, – подумала я. – И вообще, все аргументы Грачевского выглядят очень убедительно, я это уже отмечала».

А Грачевский тем временем продолжал:

– Чтобы поехать на волжские острова и там кого-то убить – это я в первый раз слышу! Зачем забираться так далеко? В городе мест, что ли, мало? Вы вот об этом подумайте! – Он поцокал языком и с напором повторил: – Это его друзья! Больше просто некому. А я… Я к этому всему решительно непричастен. И в милиции, если меня туда вызовут, я тоже повторю это же самое. К тому же я все выходные был на даче, я никуда не отлучался, меня там все видели, мои показания легко проверить. Это бред – обвинять меня! Япошки все равно со мной контракт из-за того, что я Павла убрал, не подписали бы…

Разговор, похоже, подощел к концу. Поэтому я все-таки записала телефонный номер родственников Грачевского и, поблагодарив его за откровенность, направилась к выходу.

– Подождите, – вдруг остановил меня Егор. – Если вдруг вы… ну, обнаружите что-нибудь интересное о «Тарусе», позвоните мне, пожалуйста.

Он открыл передо мною дверь, и я, проследовав через соседнюю комнату, в которой продолжали о чем-то беседовать мужчина и девушка, вышла в коридор. Через пару минут я уже ехала на своем «Ситроене» по направлению к центру города.

Несмотря на то, что было всего лишь около двух часов дня, мне казалось, что уже наступил вечер. Я довольно-таки много успела сделать сегодня, но пока что не приблизилась к ответам на главные вопросы: жив или мертв многоуважаемый Павел Владимирович, а если он мертв, то – почему? И еще: кто все-таки и за что убил Станислава Неделина? Его делом я сегодня не занималась и как раз собиралась по возвращении домой обдумать свои дальнейшие действия в этом направлении. Раз уж я взялась за два дела сразу, так и работать нужно с двойной отдачей.

Я еще не знала, что дальнейшие мои шаги прояснятся очень скоро.