Любовь Тодзюро

О-Кадзи (не замечая неожиданной перемены в Тодзюро, набрасывает ему сзади на спину стеганое шелковое одеяло). Отдыхайте, пожалуйста. А я велю служанкам принести вам воды и все, что нужно. (Спокойно направляется к выходу.)

Тодзюро (вдруг окликает ее, как будто в голову ему пришла какая-то мысль). Госпожа О-Кадзи! Погодите, прошу вас!

О-Кадзи (немного удивлена, простодушно). У вас ко мне дело, господин Тодзюро?

(Садится.)

Тодзюро (сбрасывая с плеч одеяло). Я хочу кое о чем сказать вам. Нельзя ли попросить вас придвинуться чуть поближе?

О-Кадзи (почувствовав беспокойство, колеблется, не решаясь приблизиться к Тодзюро, но голос ее звучит по-прежнему простодушно). О, как торжественно!.. Какое же у вас ко мне дело? (Смеется.)

Тодзюро (тихим, но решительным тоном). Я хочу спросить вас кое о чем. Еще немного поближе.

О-Кадзи. Почему у вас такое загадочное лицо? Не собираетесь ли вы говорить со мной о ваших проделках? (Придвигается ближе.) Ну вот… Так в чем же дело?

Тодзюро (совершенно серьезно). Госпожа О-Кадзи! Выслушайте исповедь Тодзюро! Уже двадцать лет, как я таюсь от вас. Но сегодня я хочу, чтобы вы непременно узнали о моих чувствах. Помните, то было осенью… Вам было шестнадцать лет, а мне двадцать… Не могу забыть, как тогда мы с вами танцевали на празднике Гион[17] в балаганчике на берегу реки…

(Пристально вглядывается в лицо О-Кадзи.)

О-Кадзи (мечтательно). Да, действительно, вспоминаю…

Тодзюро. В тот день я впервые увидел вас. Я давно уже слышал молву о том, что ни один самый прекрасный актер, исполняющий женские роли, не стоит мизинца госпожи О-Кадзи, певицы с улицы Миякава. Но ваша красота превзошла все мои ожидания! Даже я, так гордившийся своей внешностью, немногого стоил рядом с вами… (Потупился.)

О-Кадзи, вспыхнув, молчит.

(С чувством).

С той поры вы для меня самая красивая женщина на свете.

О-Кадзи все ниже опускает голову. Ее охватывает дрожь.

Тодзюро (с бесстрастным лицом, немыслимым у по-настоящему влюбленного мужчины, холодным взглядом смотрит на поникшую женщину, в то время как голос его дрожит от страсти). Я жаждал случая объясниться, но я был молод и должен был подчиняться строгим законам старших. Сердце мое сгорало от нетерпения, но в конце концов я решил, что мне остается только положиться на волю судьбы. А тем временем вас, не ведавшую о муках безвестного юноши, полюбил хозяин этого дома, господин Сэйбэй. Тогда меня охватило такое отчаяние, что и сейчас одно воспоминание о нем разрывает сердце. (Кажется, будто Тодзюро не находит себе места от волнения, однако взгляд его по-прежнему остается холодным, фиксируя каждый вздох женщины, малейшее ее движение.)

О-Кадзи, немного успокоившись, поднимает голову. Ее побледневшее было лицо теперь постепенно заливает румянец; глаза горят.