Любовь уходит в полночь

Минувшим вечером, среди общего блеска и торжественности обстановки, ее окружали политики и аристократы, представители королевской семьи, и какое же это было для нее наслаждение — слушать их полные глубокого содержания разговоры, беседовать с ними, наблюдать за их поведением, следить за манерами. Сама она от них не отставала. Движения, взгляд, осанка — все в ней было полно достоинства и врожденного аристократизма. И в разговоре ей было доступно многое — от беглого обмена репликами по поводу интерьеров дворца до серьезного обсуждения какой-либо новой темы в искусстве — к примеру, нового течения в живописи, импрессионизма. Да, эта новая техника ей известна… Да, очень интересные художники, очень разные по выражаемым настроениям… И сколь художественно продуктивными оказались на этом фоне японские гравюры… Какой толчок для развития европейской живописи дало японское искусство!..

Нескольких особ среди присутствующих она отметила для себя как наиболее ей понравившихся.

Прежде всего таковой оказалась вдовствующая герцогиня Элизабет де Милденбург, тетушка короля. Она очень напоминала Ксении ее мать — немного внешностью, но значительно более — интонациями речи; к тому же Ксения узнала, что герцогиня — дальняя родственница словийского короля.

Услышав, что свадьба состоится в момент, когда эрцгерцог и эрцгерцогиня будут еще в России, в Петербурге, герцогиня пришла в неописуемый ужас.

— Вашу матушку постигнет глубокое и длительное огорчение, детка! — проникновенно посочувствовала она Ксении. — И подумать только — это случится в момент, когда всероссийский император Александр Третий оказывает им свое беспримерное гостеприимство! А Словии очень нужны хорошие отношения с Россией! У России с ее императором есть что перенять другим странам: законодательную политику в пользу народа, мирный настрой в отношении других государств… И тем более очень обидно будет вашим родителям, что они окажутся лишены присутствия на таком важном событии в их жизни и жизни их очаровательной дочери.

— Спасибо за такие сердечные слова, мэм, — искренне ответила Ксения. И не удержалась от продолжения: — Но премьер-министр убедил всех в том, что свадьба — это единственный способ предотвратить революцию, народ отвлечется на торжества…

По взгляду герцогини Ксения поняла: та изумлена смелостью, с какой Ксения открыла ей правду. И герцогиня «в обмен» доверительно произнесла со вздохом:

— Ну, если так… Сохранение и поддержание мира народного — дело первостепенное для правителя. Ваши родители это поймут, когда их посвятят во все тонкости происходящего здесь, в Лютении. Но я так беспокоюсь за Иствана! Вы должны ему помочь, милочка, ибо только жена может помочь мужчине в его трудные времена, какие для Иствана наступили сейчас.

— Клянусь вам, ваша светлость, я сделаю все, что в моих силах, — пообещала Ксения, и вдовствующая герцогиня милостиво ей улыбнулась.

А Ксения неспроста дала герцогине такое громкое обещание. Среди разговоров в гостиной она уловила очень серьезные — о реформах, происходящих в России.

Она узнала, что после недавней войны с Турцией одна часть русского общества была недовольна медленностью реформ, а другая боялась их, считая нововведения слишком смелыми. Экономически Россия еще не окрепла после тяжелой турецкой войны. Об этом веско рассуждал старый военный в мундире со звездами, разговаривая с другим военным, чуть помоложе, но опиравшимся на трость с набалдашником и украшениями из янтаря, — Ксения сначала заметила эти звезды и эту трость и подошла поближе незаметно их рассмотреть. Но донесшийся до нее разговор двух военных притянул ее ближе и заставил изобретательно — чтобы это выглядело естественно, непринужденно — продлить время нахождения в этой точке гостиной, где женщин было совсем немного. Ей нестерпимо хотелось дослушать, что происходит сейчас в России, и она присела в стоящее рядом кресло и принялась обмахиваться веером, будто ей жарко. В гостиной и вправду было слегка душновато. И что же она узнала, покручивая на пальце веер и то раскрывая его, то закрывая?

Император Александр Третий, оказывается, укреплял власть администрации и выделял интересы сословий! Это показалось Ксении важным и для Лютении. А совсем недавно в России был учрежден государственный крестьянский банк для облегчения крестьянам покупки земли. Тоже важно! И еще учреждена фабричная инспекция — ограничена и урегулирована работа на фабриках малолетних детей и женщин. Узаконены школы грамотности, начали приниматься меры к распространению церковно-приходских школ…

Дальше военные гости заговорили о чем-то еще, ей не очень понятном, сугубо военном — что-то о приеме русской морской эскадры в Тулоне, — но и услышанного ей хватило для размышлений. Ксения живо соединила «добытые» ею сведения со всем тем, что она уже узнала в Лютении, что наблюдала здесь своими глазами. И за ужином переваривала не только пищу гастрономическую.