Любовь в анабиозе (СИ)

- Топай к скверу, недалеко от твоего дома. Я встречу.

Альфа находился поблизости, потому прибыл к точке встречи за считанные минуты.

***

В свете ночных фонарей две фигуры смотрелись пугающе. Один высокий и худощавый, то и дело жестикулировал руками что-то вещая. Второй массивный и понурый, но походка была твердой, уверенной, в чем-то гордой. Лицо первого парня выражало массу эмоций, которые его переполняли, но гримаса второго скрывалась под капюшоном.

- Вы уверены? - уже подходя к подворотне, откуда слышались негромкий разговор, чьи-то болезненные стоны и тихий плач.

- Я уверен. Был тогда с Лехой и видел эту мразь как тебя вижу. Мне его наглая морда врезалась в подкорку.

- Ладно, сейчас разберёмся.

Хозяйской походкой парень прошел за поворот и оказался в слабо освещенном тупике. Таких в их районе полным-полно благодаря кишащим старосоветским постройкам. Планировка у них явно была плохо продуманной в отношении преступности и это было ребятам сейчас на руку.

Здесь были почти все ребята из банды. У стены лежал, скрючившись знакомый альфа, а Богдан держал рвущегося к скулящему и избитому страдальцу омегу. Глеба затрясло от переполняющих чувств. За что судьба его так не любит?

- Отпусти его, Бог. Иначе руку сломаю, - тихо бросил в образовавшейся тишине главарь банды. Друг тут же безропотно послушался, но омега застыл и не спешил вырываться, уставившись заплаканными глазами в Глеба.

Миша выглядел просто ужасно. Замученный и исхудавший паренек с уже сформировавшимся животиком был одет в старую одежду. Его муж, избитый на грязном асфальте, и то выглядел опрятнее.

- Ты? Глеб? Глебушка, отпусти его пожалуйста, - омега бросился к Громову, схватил хрупкими пальчиками толстовку на массивной груди альфы и молил, заглядывая в капюшон, где практически не видно было лица в полумраке. Неужели по запаху узнал?

Гром бы с радостью бросил мир к ногам этого омеги, но он просил у него меньшее. Только не все так просто…

Бережно обхватив ладонью вздрагивающее плечо уже не Подольского, а Благомирского, альфа коснулся щеки омеги, стирая слезы кончиками грубых пальцев. Хорошо, что его лица сейчас никто не видел, особенно этой нелепой улыбки, которая расцвела на устах и трепетного взгляда.

- Гром, это тот слизняк, что сбил Леху, - пнул все еще корчащегося на земле Артура Гришка, вырывая из прострации Глеба.

Альфа аккуратно убрал с дороги омегу, и едва коснулся его лба губами, прошептав: «Все будет хорошо». Он мог сейчас позволить эту слабость, хотя был уверен, что еще заплатит за вольность душевными терзаниями и проснувшимся голодом по любимому, который он все это время топил в себе.

Услышав слова Гриши, Миша оцепенел. Он не мог, не хотел верить, что его муж сбил человека. Что с ним, он жив или…?

Гром подошел к постанывающему ничтожеству и приподнял его одной рукой за шкварик, так, что у того земли касались только носки начищенных туфель.

- Откуда ты только взялся на мою голову? От тебя одни проблемы, - пророкотал Глеб, даже не пытаясь говорить тише. Он должен хоть немного продемонстрировать истинную сущность этого дерьма своему любимому, который так слепо любил это недосущество.

- Что? Бесишься, что он теперь мой, что я был первым? – спросил язвительно Благомирский и закашлялся. Глебу показалось, что альфа не осознает до конца происходящее. – Думаешь, я не видел, как ты увивался все время рядом и отваживал от него всех?

Хватка окрепла, а Миша внезапно проявил свое участие:

- О чем ты говоришь, Артур? Глеб? Что вообще происходит? – паренек начал трястись и вдруг схватился за живот, вскрикнув.

- У Лехи сломана правая нога? – спросил Гром у Гриши, и альфа, улыбнувшись с пониманием кивнул в ответ. Отбросив Артура словно грязную тряпку, Глеб подхватил согнувшегося от боли омегу на руки и бросил на прощание более удачливому сопернику: - Поблагодаришь Мишу. Если бы не он, я бы сам тобой занялся.

Вызвав такси, альфа отвез в больницу омегу.

Глеб молчал всю дорогу, так и держа на руках любимого, а Миша держался за него умолял, не убивать его мужа.

- Не волнуйся, больше, чем он заслужил, не получит.

Комментарий к

Жду ваших впечатлений)

========== Часть 4 ==========

Гром знал, что перед боем некоторые парни молятся или даже прощаются с родными. Судьи обычно не доводят до смертей, но нет правил – значит и случится может разное. Слишком сильный удар в голову… да и вообще на теле куча точек, по которым бьют только отчаявшиеся или полные психи. Только Гром не хотел носить на своей душе еще и крест чужой смерти.

Хорошенько размявшись перед первым серьезным боем с профи, парень одел атласный черный халат с белой окантовкой. Такими же белыми буквами были на спине вышит псевдоним. Капюшон немного спас от полчища взглядов, когда Глеб ступил на ковер, ведущий к рингу.

***

Мирослав Громов вернулся раньше с работы. Коллега просил поменяться, чтобы омега заменил его в следующую смену. Сына как обычно не было дома, но родительское сердце тревожилось.