Любовь в огне

Если ты читаешь эти строки, значит, меня нет в живых, и я сгинул в великой битве за свободу нации и сохранение единства страны. Видит Бог, правда на нашей стороне. Мне не страшно было умирать. Я сожалею лишь о том, что не увижусь с тобой, хотя в последнее время я еще больше уверился, что ты стала частью моей жизни навечно. Как жаль, что нам так и не дали побыть вместе достаточно долго. Я пишу вовсе не для того, чтобы разбить тебе сердце, и не для того, чтобы погрузить в состояние еще большей скорби и отчаяния. Напротив! Я хочу напомнить тебе, что ты всегда радовалась жизни, как летнему солнышку, что у тебя есть характер, что ты сильная (а вдобавок еще и упрямая, моя дорогая)! Убежден, что все это поможет тебе пережить разлуку и спастись в горнине страданий, расколовших страну. Не сомневайся, любимая, что я буду молиться за тебя с небес. Хотя бы в память обо мне заклинаю тебя — цепляйся за жизнь изо всех сил, цени ее во всех проявлениях, постарайся обрести счастье без меня. Ибо слабость и нежелание жить в столь лихие времена, сознательный отказ от того немногого, что осталось сейчас хорошего и светлого, будут расценены Господом как величайшее преступление с твоей стороны. Помни обо мне, но не носи по мне траур. Пусть мой образ помогает, а не мешает тебе жить. С любовью и наказом жить, преданный тебе муж Ричард.

Строчки поплыли перед ее глазами, письмо выпало из внезапно ослабевших рук. Рианнон закрыла лицо ладонями и расплакалась. Рыдания рвали ей сердце, плечи содрогались. Боже, неужели она действительно совершила гнусную измену этому человеку, лучшему из всех, своему любимому мужу?..

Джулиан продолжал наблюдать за домом. Вскоре он увидел, что брат расставил посты, а сам повернул коня точно на опушку. Он был один.

— Сюда, брат… — позвал Джулиан.

Йен мгновенно развернул коня. Он узнал голос брата, но не стал рисковать. В грудь Джулиану смотрело дуло точно такого же «кольта», какой висел за поясом у него самого.

— Я один.

— Теперь вижу.

Йен убрал оружие и слез с коня. Братья осторожно приблизились друг к другу. Джулиан широко улыбнулся и обнял Йена. На войне им не часто доводилось встречаться, так что каждое такое свидание было настоящим подарком.

— Что-то случилось? Почему ты здесь? Я думал, ты сражаешься на Севере. Я слышал, что тебя назначили передавать сведения от Линкольна какому-то вашему генералу, который пытается сейчас сдержать Ли.

— Кому-то приходится ездить и в форт Святого Августина. И это делаю я.

— А попутно навещаешь свою семью. Очень удобно.

Йен усмехнулся:

— Ты отлично знаешь, что я человек военный и езжу сюда вовсе не ради семьи. Хотя то, что она живет в Святом Августине, это действительно удобно. Но командование не случайно посылает в эти места именно меня. У меня гораздо больше шансов избежать по дороге встречи с мятежниками вроде тебя. Я хорошо знаю вашего брата и все ваши хитрости.

— Я не мятежник, Йен. Я врач.

— До меня доходили слухи о том, что ты принимаешь участие в боевых действиях.

— Когда в меня стреляют, я стреляю в ответ.

— Таким образом, у каждого северянина есть хороший повод послать тебе пулю в лоб. Впрочем, участвуешь ты в боях или нет, не имеет значения. Ты служишь врагу. На этой войне убили уже много врачей с той и с другой стороны.

— И гражданских тоже, Йен. Что же ты мне прикажешь делать, когда твои друзья пытаются меня укокошить? Подставлять им другую щеку?

— Нет. Не будем об этом. Я просто рад, что ты пока жив.

— Выжить — наша общая задача, — отозвался Джулиан.