Любовь зверя

Но если ее здесь действительно нет, то плохо. Где она может шляться! Зверь-баба растет. Вот уж кто женщина-монстр, вся в папашу… Она или не она взяла? На фига ей могла понадобиться такая игрушка! Хахалей своих пугать, что ли? Так хахали у нее вечно хлипкие, кулак покажи — трусы испачкают. Есть, правда, другой вариант: просто кто-нибудь из Милкиных доходяг-ухажеров в чужой стол случайно залез. Какой-нибудь очередной очкарик, понимаешь, перепутал, решил, что он у себя дома. Вытащил, значит, из школьного ранца связку отмычек, подобрал к замочку ключик… Нет, без мужского разговора с ней уезжать невозможно. Иначе не командировка получится, а тихое помешательство. Но если Милка ничего не знает, то непонятно, на кого и думать. Не на супругу же, в самом деле! Заявлять придется, писать бумажки, мямлить в кабинетах…

Вот, значит, где она занимается, культуристочка юная. За целый год любящий папаша не удосужился заглянуть сюда, поглазеть, как ребенок качается. Ведь можно было устроиться ей в настоящее место, при Управлении хотя бы — нет, уперлась, что твой генерал. Нашла себе подземелье! «Молодежный атлетический клуб», тьфу, нищета, позорище… А подросточки здесь ничего, судя по первой встрече. Имеется в виду, конечно, женский пол. Прямо руки чешутся — не бабы, а настоящие мужики, мечта простого майора. И не надо, не надо про мораль! Жена у нас тоже в любимых, успокойтесь. Как конура для пса. Попробуй, перестань любить эту дуру, так она сразу генералу бумагу накатает. Падла… Впрочем, к этим деткам прежде чем подойти, разминку требуется сделать, пробежечку километров на десять. Тоже, понимаешь, цветы жизни. Шутишь с ними, тратишься, с хамками переразвитыми. Думают, накачали себе ножищи, и можно пинать каждого встречного. Молодежный стиль. Погонять бы их часок-другой в настоящем режиме, живо бы спесь сошла.

Ребята из статистического отдела говорят, что в этом году бабье совсем озверело, компьютеры трещат от сводок. Все закономерно: сегодня для мелкого самоутверждения ты нахамила шикарному мужчине, а завтра ты убьешь человека. Что происходит? Ну, жизнь поганая, это понятно, так ведь всегда была поганая. Раньше — вообще домострой. Бунтует слабый пол, бунтует. Одна Милита и осталась из нормальных — без вывертов детка.

ДЕЙСТВИЕ:

Имела место приклеенная бумажка: «СТАРШИЙ ТРЕНЕР». «Старший, очевидно, и единственный», — ухмыльнулся гость. Детей жалко (продолжил он несвоевременные мысли). Денег нет, специалистов нет. Бедность, вечная наша бедность. Между прочим, вот вам главная причина остервенения российского бабья — это коммунистическая бедность лучших мужиков… Культурно тюкнул в дверь могучим кулаком и, не теряя времени, разрешил себе войти. Было темно. Он пошарил по стене, налево, направо, и включил свет. Никого. Помещение без окон — тот же сплошной бетон, что в коридоре. Шкаф, стол, стул, телефонный аппарат на столе. В стене вместо окна — амбразура, закрытая стальной створкой. Гость огляделся, неодобрительно морщась: откровенно говоря, было странно.

— Прямо камера, — сказал он. — А?

И отступил назад, прибавив нечто сквозь зубы. Взмахнул рукой: дверь оглушительно вернулась в исходное положение. Затем пошел, собранно раздвигая грудью пространство коридора — туда, где чуть слышно звенели юные голоса и лязгало страдающее железо.

ИЗ ВНЕШНЕГО ФОНА:

— Ненавижу таких. У него прямо на роже нарисовано, что он всех сильнее. Надо было «старуху» остановить, пусть бы сама с ним разбиралась. Плохо быть дурами, ха!

— «Старуха», кажется, в релаксационную пошла.

— Блин! Ладно, скажем ей, когда выйдет. По-моему, он не наврал, что майор. Явный мент, на роже нарисовано.

— А учитель, кстати, в тестовой комнате должен сидеть. Сегодня он кого-то из общей к нам переводит.

— Ха, повеселятся школята! Я помню тоже, когда тест проходила, психанула, как дура. Родичи потом прицепились: что с тобой да что с тобой, так я им, сволочам, исписала матюгами обои в прохожей, фломастер угробила. На всю жизнь запомнят, идиоты, что со мной.

— Круто!

— Ну! А про тест «старуха» тут еще историю рассказывала, ты не слыхала? Это до нас с тобой было. Одна дура нажаловалась своему сопливому дружку, а он, само собой, на следующий день припорхал заступаться. Ну, бабы вырубили его, чтобы не лез не в свое дело, дуру из клуба под зад пинком, и больше она никому не жаловалась, потому как «старуха» пареньку шепнула, что на следующем свидании кастрирует его, чтобы зря не мучился…

— Да погодь ты! Я вот все думаю: как же этот пижон, ну мент этот, как же он поперся учителя искать, если учитель в тестовой?

— Блин, точно! Слушай, плохо быть дурами…

8. УЛИЦА

ДЕЙСТВИЕ:

— Ты не замерз? — спросила она. В ее голосе было много вежливой заботы — впрочем, ничего больше. Он скользнул взглядом по ее голым ногам, по беспечно открытой шее и мотнул головой. В смысле: «Нет». Из верхней одежды на нем был пиджак и брюки, на ней — только футболка и шорты.