Любовник из провинции. Наваждение

- В.В. ТАК заботится обо мне! Чтобы мне было хорошо. И мужа со мной отправляет. Могу тебя поблагодарить от души! Сначала ты трахал меня, как хотел, ни разу обо мне не подумав, а когда я забеременела - возненавидел. А ведь ребенок получается от того, что оба кончают вместе. Но не суть. Меня отправляют, боясь, что я тебе помешаю! Меня боятся. Твой В.В., который тебе задницу лижет... - ее глаза уже горели бешеным огнем и на грамма любви там не было - голимая ненависть. - Ладно, не буду, чего зря языком трясти... Я тебе желаю всего-всего... - сказала она с усмешкой,

- а мне пожелай, чтобы меня как-нибудь невзначай не пришиб Анатолий. Он дурак-дурак, а допер, из-за чего его отсюда выкидывают раньше срока. Может, к врачу сходил,- только я теперь у него из сук не выхожу. Так вот, Митечка...- Она замолчала и стала жадно пить джин.

Митя сидел как пригвожденный, - вот до чего все докатилось! Надо срочно с ней переспать. Такую ненависть по отношению к себе он еще не ощущал. От этой ненависти наносило жаром и близехонько ощущалось пекло. Анатолий с таким трудом сюда попал, а я ему все испортила... Но я его освобожу. Там, в Союзе. Разведусь, пусть женится, пусть обвинит меня, только я не хочу, чтобы его карьера лопнула, - он так радовался, когда мы сюда прилетели!

Риточка заплакала, но тихо, не так, как она умела.

Мите и в самом деле вдруг стало жаль ее. Он подошел к ней и поцеловал ее в грудь, видневшуюся в распахнувшемся кимоно, отметив, что вместо подростковых ребрышек под его губами вздымается полудетская грудка с торчащими сосками. Это его возбудило и он, распахнув кимоно до конца, стал гладить ставшее мягким, - почти женским - тело.

Риточка внезапно запахнула кимоно и оттолкнула его довольно сильно, а он, не ожидая такого, упал в кресло, раскрыв все свои мужские возбужденные красоты.

Риточка захохотала: захотел? Давно бабы не было? И груди у меня выросли, да? Фиг тебе! Хрен тебе! Не дам!

Митя был не из тех, кто отступает в состоянии стояния. Он бросился на нее и через минутную борьбу, прижав обе ее руки к тахте, ворвался в ее лоно, которое само по себе было влажным и ждало его.

Риточка вырывалась, извиваясь, но он не прекращал своих действий и вскоре она затихла и стала отвечать ему, а уже минут через пять шептала: ты все-таки любишь меня, Митя? Скажи - любишь?

Ну, кто, блин, задает такие вопросы мужчинам в разгар их бушующей плоти? Только дурочки. Соответственные ответы и получают,- очень, дескать, люблю...- на которых потом эти дурочки пытаются основать свое благополучие - то есть свою дальнейшую жизнь именно с этим любящим мужчиной. И получают, грубо говоря, по сусалам.

Митя, конечно же прошептал: люблю, люблю,- несколько, правда, раздраженно, потому что Риточка мешала заключительному акту - взрыву, который всегда приводил Митю в состояние нирваны, ради которой можно пойти за решетку, на плаху, и куда там еще идут все Великие Любовники?..

Наконец, завершилось, они лежали бездыханные.

Но уже через минуту-другую Митя, стараясь не выглядеть жлобом, спросил-сказал: "Ритуля, милая, наверное тебе стоит идти?.. Я волнуюсь за тебя... Анатолий - такой амбал, а ты - такая крошка", - и провел губами по ее телу, от чего она содрогнулась.

... Митя о ней беспокоится... Она - просто злая дура... Так думала Риточка, вставая с тахты и приводя в порядок волосы.

- Митечка, - сказала она, - я и правда не буду тебе надоедать... Оставлю телефон московский, захочешь - позвонишь ( думала: он захочет! Не сможет не захотеть! - им так хорошо вместе!), нет, - я не обижусь. Прощай. Больше мы здесь не увидимся... - Она еле сдерживала слезы, - знай, - я тебя люблю...

И вдруг спросила полную глупость: тебе было хорошо со мной? Ну, кто, скажите, ответит: нет, мне с тобой было сегодня не

важно. Митя ответил как надо: прекрасно. Мне было - прекрасно. И, что самое замечательное, - он не врал.

Она у двери замялась и, опустив голову, шепнула: ты не против, если мальчик будет - Митя? Боже, конечно, он был против, но разве можно сказать это ей, которая еще полчаса назад готова была разорвать его на куски и испортить ему не просто карьеру, но - жизнь?..

Поэтому он тоже тихо и ласково ответил: конечно, милая, не против, но мне почему-то кажется, что будет девочка...

Он вдруг вспомнил, что девочку она хочет назвать Катей, а ему вдруг захотелось, чтобы девочку назвали Анна, наверное это шло от - Джоан, Джоанна, Джанна, Анна...

Митя честно попросил: назови девочку Анной - мне так нравится это имя.

Сияющими глазами посмотрела Риточка на своего прекрасного возлюбленного и согласилась: хорошо, она будет Анной... Прощай.

Еще один долгий-долгий поцелуй и дверь за Риточкой закрылась. Обессиленный Митя сполз у двери на пол. Стоил ему этот визит!

Но многого стоило и то, что он теперь никогда не увидит ни Риточку, ни Анатолия, перед которым испытывал некоторые угрызения, но уговаривал себя, что сделал этого дурня счастливым.

Теперь оказалось, что дурень-то кое-что понял!

Скатертью им дорожка!..