Любовница египетской мумии

 - Во! Совсем не изменилась! - заржал Фролов. - И в школе такая же была! Борец за правду и справедливость! Защитница сирых и убогих!

 - В школе? - переспросила я. - Мы вместе учились?

 На секунду мне стало страшно: неужели я выгляжу так же, как этот толстяк? Фролов стянул панаму, показалась плешь, чуть-чуть прикрытая редкими кустиками волос.

 - Ну да, - кивнул толстяк, - я, правда, моложе, но отлично тебя помню.

 Я впала в ступор. Моложе? То есть я старше этого потного, смахивающего на бильярдный шар субъекта? Внезапно на ум пришло воспоминание. В прошлом году, летом, мы с Дегтяревым сидели в кафе, и вдруг он ринулся к симпатичной женщине. Ситуация до дрожи напоминала ту, в которой очутилась я сейчас. Александр Михайлович завопил: «Натка, узнаешь меня?» «Нет», - честно призналась дама. «Ну как же, - расстроился полковник, - школа номер три! Мы там вместе десять лет провели. Я Дегтярев». Женщина с трудом изобразила радость. «Да-да! Точно! Дегтярев! Неужели я могла вас забыть! Конечно, нет! Вот только выпало из памяти, какой предмет вы вели? Труд или физкультуру?»

 Я постанывала от смеха, полковник спешно ретировался за наш столик и, наблюдая, как Натка, помахав ему на прощанье рукой, уходит, обиженно протянул: «Да мы с ней в параллельных классах учились. Наташа в «Б», а я в «А». Что, я совсем плохо выгляжу?»

 Целых полгода после того случая я поддразнивала полковника, называла его «физрук» или «трудовик», просила передать привет ученикам, в общем, забавлялась, как могла. Александр Михайлович дулся, фыркал и по-детски обижался, чем вызывал у меня веселый смех. И вот сейчас я понимаю, какие эмоции испытывал бедняга. Я старше лысого пузана? Быть того не может!

 - Ешь пирожные, не стесняйся, - гудел тем временем Никита, - ну рассказывай, как живешь?

 - Нормально, - коротко ответила я, - и ты, похоже, вполне благополучен.

 - Не жалуюсь, - хохотнул Никита.

 - Да, вот так приятный сюрприз - неожиданно встретить на другом конце света человека, который учился с тобой в одной школе, - улыбнулась я. - Сразу в голове оживают воспоминания. У вас ведь географию тоже Аргентиныч вел?

 - Точно, - кивнул Никита, - такой прикольный мужик. Аргентиныч! Надо же! Совсем про него забыл! Вот почему надо ходить на встречи выпускников! Снова становишься ребенком!

 Я продолжала сладко улыбаться.

 - Верно, Аргентиныч всем ставил тройки. Он постоянно повторял: «Географию на пять знает лишь природа, на четыре я, а вам и трояка сверхдостаточно!»

 - Да-да-да, - словно китайский болванчик закивал Никита, - у меня еще отец ходил к нему разбираться! Аргентиныч мне тройбаном весь аттестат портил.

 Я с неподдельным интересом взглянула на собеседника.

 - Ну и как? Договорился?

 Никита погладил толстой рукой живот.

 - А то! Мой папахен мог тигра усмирить.

 - Твой отец был и впрямь незаурядной личностью, раз сумел договориться с никогда не существовавшим педагогом, - мрачно сказала я.

 - Эй, ты о чем? - заморгал Никита.

 Я оперлась локтями о стол.

 - В моей школе не преподавал учитель по прозвищу Аргентиныч. Он работал в институте, где училась Даша Васильева. Маленькая деталька - Аргентиныч трудился на кафедре физкультуры, а кликуху он получил за привычку постоянно повторять: «Ну и дела, Аргентина в ход пошла». Что мужчина имел в виду, не знал никто, но Аргентинычем его звал даже ректор. В другой раз придумайте более правильный ход, желая навязаться незнакомой женщине. И уж совсем гадко утверждать, что я вас старше! Когда вы заканчивали школу, я еще даже не ходила в первый класс.

 - Ну ладно, - забормотал Никита, - чего уж так злиться?

 - Что вам надо? Кто вы? Представьтесь, - потребовала я.

 - Никита Фролов, - повторил толстяк.

 Я встала.

 - Прощайте, хочу спать.

 «Мачо» вынул из кармана телефон.

 - Пожалуйста, подождите. Вот, поговорите.

 Я взяла протянутую трубку и услышала голос Дегтярева:

 - Даже умотав из дома, ты ухитряешься вляпаться в неприятности!

 - И тебе приятного вечера, - ехидно ответила я, - надеюсь, в Ложкине льет дождь!

 - У нас майское солнечное утро, - заявил Александр Михайлович, - поговори с Фроловым.

 - Он твой знакомый? - уточнила я.

 - В некотором роде, - разозлился полковник, - но я работаю в Большом доме на Петровке, а Никита - в «Детском мире». Еще вопросы есть?

 - Нет, - вздохнула я и отдала трубку «мачо».

 «Детским миром» столичные жители издавна называют здание комитета госбезопасности, ой, простите, ФСБ, здоровенный мрачный дом, находящийся в шаге от самого крупного магазина для малышей.

 - Нам лучше сразу перейти на «ты», - предупредил Фролов, - бывшие ученики одной школы не могут друг другу выкать. Ок?

 - Мне будет приятнее думать, что ты старше меня, - обиженно сказала я, - лет эдак на двадцать.

 Никита засмеялся:

 - Признаю, не очень хорошо придумал, но времени на лучшую легенду не нашлось.

 - Тогда сразу переходи к делу, - буркнула я.

 - Ты слышала про осмий? - спросил Фролов.

 Я удивилась.

 - Это фамилия, название животного или местное экзотическое блюдо?