От этого я ужажо страдала, и весь вечер, проведенный в комнате родителей, где все пили чай, смотрели телевизор и разговаривали, сидела, как на иголках. А потом, когда мы с сестренкой перешли ко мне, пытка сделалась еще более невыносимой, каждую секунду я молила, чтобы несносная девчонка не усидела на месте и упорхнула к бабушке. Всем своим видом я показывала ей, что мне сегодня не до нее, отвечала на град ее вопросов отрывисто и недовольно, но сестренка, видимо, и не нуждалась в подробных ответах, она вся увеклаьь игрой с большой, ростом чуть ли не с нее, недавно подаренной куклой, и в метафизическом смысле находилась далеко не в моей спальне, к,сожалению, я бы предпочла, чтобы она отсутствовала физически.
Бедный ребенок даже не подозревал какой он подвергается опасности. А что могла сделать? От волнения мой мозг окостенел и совершенно отказывался думать.
Потихоньку все в доме стали ложиться спать, и мама принесла ко мне в комнату чистую постель и разостлала ее на небольшом диване, стоявшем между шкафом и окном. Теперь исчезла последжм надежда. Я, не в силах пошевельнуться, сидела на своей кровати и тупо смотрела в раскрытую книгу, не понимая в ней ни слова, но поднять глаза от страниц мне было еще тяжелей, я боялась, что сестренка прочтет в них тот ужас, который я испытывала и, испугавшись сама, криком или еще каким-нибудь образом всполошит квартиру.