Любовные послания герцога

– А как прикажешь мне тебя называть? – рассмеялась Тилли. – Миссис Тэтчер?

Фелисити это задело.

– Не вижу ничего смешного. То, что я вышла замуж за ливрейного лакея, еще не дает вам права делать из меня посмешище.

– Не сердись, пожалуйста, – произнесла Пиппин.

– Все пройдет хорошо, – сказала Талли. – И ты будешь выглядеть великолепно в этом платье. Завтра в Лондоне только об этом и будут говорить.

– Надеюсь, что нет, – сказала Фелисити. – Я не хочу больше никаких скандалов.

– Пожалуй, после «свадьбы с побегом» скандала избежать не удастся, – сказала Талли. – Но мы будем рядом с тобой, так что ты будешь не одна.

– Нет, это тот случай, когда я должна все сделать одна, – упрямо заявила Фелисити.

– Сделать что? – спросила Талли, хватаясь за голову.

– Сказать Холлиндрейку, что я вышла замуж за другого.

– Сказать что и кому? – пробормотала Талли.

Фелисити обиженно вздохнула.

– Сказать герцогу, что я вышла замуж за другого. Надеюсь, это не разобьет его сердце. – Устроившись у туалетного столика, она принялась расчесывать волосы.

Пиппин хотела было что-то сказать, но Талли, схватив ее за руку, заявила:

– Мы оставляем тебя готовиться к балу. – И потянула кузину вон из комнаты.

Поблагодарив их, Фелисити, не теряя времени, принялась одеваться.

– Талли, нам надо ей сказать! – настойчиво повторила Пиппин, когда они спускались по лестнице. – Потому что, судя по всему, он ей не сказал.

– Я этого делать не буду. Она придет в ярость.

Пиппин фыркнула:

– Придет в ярость? Да она убьет нас обеих за то, что не сказали ей раньше.

– Не убьет, если любит его так, как утверждает, – возразила Талли. – Она, конечно, рассердится, но пусть сначала сорвет гнев на Холлиндрейке. Ведь все это его рук дело. – Талли помолчала и взглянула вверх. – Интересно только, почему он до сих пор не рассказал ей все. И как их могли поженить, если он не назвал свое настоящее имя. – Она покачала головой.

– И все же я думаю, что нам следует сказать ей все, пока она не вошла в бальный зал и не обнаружила правду.

Талли отошла в сторону и указала на верхнюю площадку лестницы:

– Иди, если хочешь, я тебя не держу. Только не ругай меня, если она швырнет в тебя пудреницу и испортит твое платье.

Пиппин окинула взглядом шелковое платье цвета зеленого мха и мысленно прикинула шансы такого поворота событий.

– А кроме того, – сказала Талли, – ты слышала ее. Они теперь муж и жена, отныне и во веки веков. Она простит его, как и нас. – И, оглянувшись через плечо, добавила: – В конечном счете.

Первым, кого увидела Фелисити, появившись на балу у Холлиндрейка, был его ливрейный лакей.

– Извините, мисс Лэнгли, – сказал он. – Герцог Холлиндрейк просит вас пожаловать в библиотеку. Не последуете ли за мной?

Собравшись с духом перед трудным разговором, Фелисити вошла в мягко освещенную библиотеку и сразу же начала заготовленное заранее объяснение, которое репетировала в течение двух последних часов.

– Ваша светлость, – услышал Тэтчер голос Фелисити и понял, что она его не узнала.

По крайней мере пока не узнала. Видимо, потому, что на нем была надета одежда, подобающая его герцогскому статусу, и стоял он перед пылающим камином, повернувшись к ней спиной. Это могло показаться трусостью, но у него были для этого веские причины. И библиотеку он выбрал для встречи с ней не только потому, что там был приглушенный свет, но и потому, что там не было под рукой ни огнестрельного, ни холодного оружия.

Хотя он подозревал, что Фелисити могла причинить немалые увечья даже с помощью томика джонсоновского словаря.

– Ваша светлость, – повторяла она, – позвольте мне высказаться, пока я не утратила присутствия духа.

Он слегка кивнул, разрешая ей продолжать.

– Между нами существовало с самого начала необычное соглашение, и я честно заявляла о своем желании удачно выйти замуж, пусть даже без любви.

Он молча ждал, когда она продолжит.

– Но, как это часто случается – по крайней мере, так утверждают мои сестра и кузина, – я встретила другого человека. И хотя между вами и мной существует интеллектуальная общность, с ним, я боюсь, дело обстоит совсем по-другому.

– Вы его любите? – прошептал он, сильно сомневаясь, что она будет продолжать его любить, когда он обернется.

– Да, люблю, – вздохнув, сказала она. – Очень люблю. – Она подошла ближе. Тэтчер напрягся. – Мне очень жаль, но я не могу быть вашей женой.

Поняв, что момент настал, он сделал глубокий вдох и медленно повернулся.

– Мне жаль это слышать, потому что, боюсь, этот титул уже принадлежит вам, хотите вы этого или нет.

Она округлила глаза, потом поморгала. Но быстро взяла себя в руки.

– Тэтчер? Что, черт возьми, ты здесь делаешь? – Уперев руки в бока, она оглянулась на дверь. – Холлиндрейк будет здесь с минуты на минуту, и я не хочу, чтобы ты присутствовал, когда я…

Он бросился к ней.

– Моя жена встречается с другим мужчиной, а я, видимо, должен закрыть глаза на такое поведение? А ведь и дня не прошло с тех пор, как мы поженились. Это уж чересчур, Фелисити.