Любовный четырёхугольник

Я даже не знаю, что происходило за моей спиной, так как я ещё сильнее уткнулась в грудь Арчи, вцепившись мертвой хваткой в его косуху. Но услышала как Тайлер громко хлопнул дверцей своего спорткара и стремительно скрылся. Вот и все. Тот человек, которому я доверяла и считала своим другом, так просто отказался от меня, сначала облил грязью, не предпринял не единой попытки, чтобы спасти меня. Он не сделал ничего. Только сейчас я поняла, как сильно в нем ошибалась. Жалею, что не прислушивалась к Арчи. Он, конечно, тоже хорош, что поверил тогда сплетням, но сейчас я благодарна ему за помощь. Арчи — мое все. Этот байкер, словно мой ангел хранитель. Парень что то спрашивал, но я его не слышала, а может, просто не хотела. Мне было комфортно в его объятьях, настолько, что мне не хотелось из них высвобождаться. Хотелось раствориться в нем целиком и полностью. Не сказав ни слова Арчи стёр слезы с моего лица, а затем также молча взял за руку и куда-то повел. Уже вскоре я обнимала его крепко-крепко за талию, а он вез меня на своем байке. Только потом. Спустя некоторое время, когда смогла немного взять себя в руки, поняла, что мы едем в его клуб. Но я не была против. Наверное, это единственное место, в котором мне бы сейчас хотелось быть. Когда мы прибыли, я молча направилась к бару, чтобы напиться в хлам. Ожидала чего угодно, но не того, что Арчи молча направиться следом, а затем опередив меня сам достанет бутылку коньяка и поставит передо мной. Как ему это удается? Неужели, я настолько предсказуема, что он с лёгкостью все предугадывает. Он понимает меня без слов…

Смертельная гонка

Глава 19.

Я смотрел на то, как вздрагивали плечи Джорджии при каждом всхлипе ее безудержных рыданий и понимал: без нее никуда. Она моя. И точка. Хоть и не знал всего, что с ней произошло, но разговор ее и Тайлера все-таки слышал, а не стал вмешиваться лишь для того, чтобы Джорджия, наконец, осознала с каким уродом имела все это время дело. Возможно, да, подло, но как по мне — справедливо. Но прямо здесь и сейчас. Сегодня. Я желаю добиться того, чтобы она раскрыла передо мной свою душу, как и я перед ней в ту ночь. Отныне никаких секретов между нами быть не должно. Девушка продолжала плакать, а я терпеливо ждал того момента, когда она успокоится. Не то что не выносил женские слезы. Дело не в этом. Ей нужно выплеснуть все то наружу, что так долго и тщательно девушка прятала у себя внутри. Я налил ей крепкого обжигающего горло и все нутро виски, прекрасно понимая, что на данный момент именно это ей и нужно. Даже и не думал спаивать девчонку, а всего лишь хотел, чтобы она поделилась со мной о наболевшем, раскрыла душу, доверилась. Сначала Джорджия посмотрела очень пристально в мои глаза, надеясь отыскать какой-то подвох, не заметив его, немного расслабилась, но от алкоголя все же отказалась. Я не настаивал, зная, что через некоторое время она захочет выпить сама. Так оно и произошло. Мы пили вместе. Молчали. Каждый думал о чем-то своем. Но через некоторое время Джорджия сама нарушила тишину, но не сказать, что она как-то нас с ней напрягала. С этой девушкой мне даже нравилось просто сидеть и молчать, наслаждаясь ее присутствием, радуясь тому, что она рядом со мной, а большего не надо. Но я понял, что Джорджия, наконец, созрела для разговора, поэтому приготовился слушать, не перебивая.

— Арчи, ты был прав. Во всем, черт возьми, прав. А я тебя не послушала. Прости.