Любви все роботы покорны

И только когда к синим губам поднесли кружку вина, а одна из девиц оседлала его орудие любви, он заговорил тем глубоким сильным голосом, от которого мурашки выступают на женской коже и твердеют сосцы.

– Первое слово после любовного соития должно произносить мужчине. Я видел множество ужасных последствий нарушения этого правила. Когда так поступают боги, от их связи рождаются ядовитые и уродливые твари. Если же людям доведется преступить закон, нескончаемая цепь несчастий преследует их до самой смерти и даже за порогом бытия не оставляет в покое…

Девицы внимали каждому его слову, едва ли понимая хоть что-то из сказанного. Они были готовы слушать его дни напролет, чем, собственно говоря, и занимались, поочередно ублажая всеми известными женщинам способами да подливая крепкого вина. Так что уже целый месяц единственный бордель в городе не принимал клиентов, все внимание уделяя только одному Шакре. Но никто из завсегдатаев и помыслить не мог возмутиться: тот июньский день, когда появился этот странный голубокожий человек, горожане запомнили надолго…

* * *

Когда Шакра, восседая на огромном красном слоне, опустился с безоблачного неба прямо на ратушную площадь, в городе началась паника. Торговцы в ужасе бросались прочь, позабыв свой товар. Уважаемые горожане, визжа и толкаясь, врывались в ближайшие дома и забирались в подвалы, где уже сидели перепуганные хозяева. В считаные секунды вся площадь обезлюдела.

Пришелец оставался невозмутим. Он направил слона вниз, и тот мягко приземлился на свободном пятачке между деревянными палатками на все четыре столбообразных ноги. Хоботом подхватил с телеги кочан капусты и отправил в огромный треугольник рта между золотых бивней.

– Айравата, оставь людям их пищу!

Шакра соскользнул со спины слона, обвел взглядом торговые ряды и уверенным шагом направился к единственному оставшемуся на площади горожанину.

– Что вы делаете, чтобы все забыть?

Спросил он это у хмельного с утра сапожника, всецело погруженного в ремонт пары ботов. Даже не удосужившись посмотреть на спросившего и не удивившись смыслу вопроса, он сердито буркнул:

– Вино хлещем и в бордель ходим.

– Бордель? – переспросил пришелец.

– Последний дом за мостом, – все так же не поднимая головы, произнес сапожник, маленьким молоточком показывая направление. – Ты нездешний, что ли?

Самые смелые и нетерпеливые граждане, поспешившие покинуть свои убежища, могли наблюдать, как голубокожий пришелец в пестрых свободных одеждах шагал по улице, а над ним плыл красный слон и закрывал хозяина своей тушей от палящего солнца.

* * *

Это сакральное сочетание – вино и женщина – откупоривало сосуд его молчания. И тогда говорил он о самых странных вещах, какие только доводилось слышать девицам.

В этот раз ублажала его рыжеволосая Радмила, остальные же девицы робко подслушивали за дверью.

– Везде есть люди, – говорил Шакра. – Куда бы ни занес меня Айравата – всюду я видел города и деревушки, шалаши и землянки. У корней Древа Ашваттха и на вершине его, на самом крохотном листочке его. Упадет перо с крыла Бедавонга в Океан – и на нем появляются люди. Взобьет пену хвостом рыба Шош – и на самых крохотных пузырьках растут города. Везде люди строят дома, рожают детей, воюют за женщин и скот, молятся своим богам. Зачем нас так много, думал я раньше, зачем?

– И правда – зачем? – переспросила Радмила.

– Мне кажется, люди – это само время. Не было бы нас – ничего бы не менялось под Древом Ашваттха.

– Выходит, мы только разрушаем?

– Меня учили так – что было единожды создано, никогда уже не исчезнет, но будет менять формы и обличья, собираться воедино и вновь разлетаться в пыль. И люди – это та сила, что движет все сущее.

* * *

Войдя в двухэтажный домик на окраине, Шакра увидел очень легко одетых девиц, скучавших на потертых диванчиках, и ему стало понятно значение слова «бордель». Удушающе пахло потом и переспевшими фруктами. Полновластная владелица этого заведения Хелен Покорна стояла за конторкой, вытирая мокрые подбородки полотенцем. Увидев вошедшего, она обмерла. Людей с кожей такого цвета в жизни ей довелось повидать, но все они были покойниками.

– Мне нужно жилье, женщину и вина, – произнес гость, едва помещавшийся под потолком.

Казалось, слова его заставили госпожу Покорну прийти в себя. Перед ней стоял вполне себе нормальный мужик, с обычными мужскими желаниями, хоть и непривычного цвета.

– У нас не гостиница, – заявила она. – Покувыркался с девушкой – освободил комнату!

Гость подошел к конторке и высыпал из огромной ладони горсть золотых пластинок. То, что это золото, хозяйка поняла, еще когда они со звоном заскакали по лакированному дереву. Но это были не кроны. Формой и фактурой они больше всего походили на чешую огромной рыбины. «Где водятся такие рыбы?» – спросила она себя, и ей стало жутко.

– Все, что пожелаете, мой господин! – расплылась она в услужливой улыбке. – У нас лучшие девочки во всей империи, чистенькие, уютные комнатки, где вам никто не будет мешать, а вино – какое не стыдно отправлять в столицу…