Люди и боги

На протяжении всего пути разведчики Лидских Волков пытались захватить пленных. Это оказалось нелегкой задачей. Изредка навстречу попадались всадники — но, издали заметив северян, бросались наутек. Пару раз были взяты пастухи с небольшими стадами, но принесли мало пользы. Все знающие шаваны ушли — видимо, вслед за войском, поглядеть, как волков положат в пыль. А те, кто остался, ничего толком не знали.

Однако на сей раз Хайдеру Лиду улыбнулась удача:

— Милорд, захвачены двое, сейчас их приведут.

Вскоре языки встали перед герцогом, и тот приуныл от их вида. Дед и баба — старик со старухой, иначе не скажешь. Обветреные, морщинистые, смуглые — не лица, а дубовая кора. И дремучие настолько, что даже не знали общей речи. Обнажая желтые старческие зубы, они пыхтели и каркали на степном диалекте, а разведчик из Лидских Волков переводил:

— У них телега, милорд. Ехали за войском, везли кумыс на продажу. Сломалось колесо, отстали на день. Тут мы их взяли.

— Что они знают об орде? Куда она пошла?

Две морщинистых ладони вместе указали на север.

— Говорят, к большому мосту, милорд. По большому мосту пришли волки, орда идет на бой, а где бой — там добыча.

— Сколько тысяч воинов?

Старуха помотала головой, старик раскинул руки — вооот как много.

— В Рей-Рое остались войска?

Старик качнул ладонью — мол, так себе, чуть-чуть. Но в сравнении с целой ордой, даже тысяча всадников — маленький отряд.

— Степной Огонь повел орду?

В этом Эрвин почти не сомневался, потому высоко поднял брови, услышав ответ:

— Степной Огонь остался в Рей-Рое.

— Можно ли им верить?

Хайдер Лид показал пленникам нож. Они только пуще закивали, указывая жестами то на юг, то на север.

— Милорд, они клянутся: Моран остался здесь, у Пламенного Быка, а орда пошла вон туда, к мосту.

— Кто ведет орду?

Старик ответил очень кратко. Старуха повторила, как эхо. Разведчик разинул рот:

— Милорд, они говорят… вождь-червяк!

Гроза вмешался:

— Осел ты, переводчик. Не вождь-червяк, а Гной-ганта! Ориджин, ты знаешь, кто это?

Эрвин передернул плечами.

— Бог смерти и тлена. Как его имя — Пауль? Натаниэль?

Пленники только повторили:

— Гной-ганта.

— Как он выглядит?

Теперь они говорили долго, разведчик едва поспевал с переводом:

— Они говорят, не видели его сами, только слышали рассказы. Они говорят, Гной-ганта страшный и пахучий… с мухами… с женщинами…

— Молчи, не позорься, — буркнул Гроза и сам стал переводить: — Гной-ганта черен и страшен, как сумрак. Его окружают тысячи мух, а зловоние повергает в ужас врагов. За ним следуют два неживых воина и две обнаженных девы, всегда готовых лечь под него. Кто поднимет руку на Гной-ганту, тот не умрет, а будет проклят на все века.

— Персты Вильгельма? — Спросил Эрвин. — Гной-ганта стреляет Перстами? Сжигает врагов?

Гроза повторил за стариком:

— Он милостив и никого не убивает, но насылает такое проклятие, что многие лучше выбрали бы смерть.

— Какое именно?

Сверкая глазами, пленник прорычал одно слово.

— Страшное, — сказал Гроза. — Старый осел не знает.

Эрвин сравнил мысленные картины. Пауль ли это? Две обнаженных девы, два неживых воины — читай, пара шлюх и пара калек. У Пауля после гробницы осталось двадцать боеспособных солдат и ни одной шлюхи. Окружен мухами и смердит — как Аланис, когда у нее гноилась рана. Но раны Пауля не гноятся, а сами собой заживают. Милостив — не убивает, а проклинает. Вот уж точно не похоже! «Милостивый» Пауль оставляет за собой лишь обугленные кости.

От сердца отлегло: Пауль еще не добрался сюда.

— Но кто же этот Гной-ганта?

— Они не знают.

— Орду в пятнадцать тысяч воинов должны вести несколько вождей. Кого из полководцев они могут назвать?

Старики охотно дали ответ, Гроза перевел:

— Ганта Корт. Юхан Рейс.

— Что это за люди, Гроза?

— Корт — хитрец, лукавый лис, вроде как ваш Генри Фарвей. А Юхан — сын Дамира Рейса и потомок Ройхара, Ленивого Вола. Славный юноша.

— Горячий и дерзкий?

— Нет, сдержанный, уважает старших.

— Как думаете, Гроза, что за Гной-ганта?

— Вранье, — буркнул степняк, — ослиный рев. Кто-то из гант решил потеснить Морана, вот и пустил о себе слух: я посланник смерти, служите мне… По всем замашкам похож на ганту Ондея — тот любит лапать девок и сыпать проклятьями. И пасть у него смердит, как у шакала.

— То бишь, он захватил власть?

— Или добился, чтобы Моран назвал его своим кнутом.

— Почему Моран остался в Рей-Рое?

Гроза повторил вопрос пленникам и получил ответ:

— Он хранит город, как непобедимый страж.

Подумав, пленники добавили:

— С ним еще чужинская дева.

— Ребекка Литленд?

— Они не знают. Дева прискакала несколько дней назад — это все.

Эрвин вздохнул с облегчением:

— Отпустите этих добрых людей, капитан. Все сходится: леди Ребекка приехала к Морану, и он остался с ней в Рей-Рое. Орду послал с другим полководцем, поскольку сам хотел не сражений, а кое-чего повкусней.

— Раз он послал орду против нас, то Бекка его не уговорила, — мрачно заметил Джемис. — Он просто взял ее в плен и имеет, как рабыню. А этот Гной-ганта, или как его, готовится вырезать кайров моего отца.