Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах

Узнать, насколько велик объем информации, которой обмениваются по запросу в мировых масштабах, трудно. Президент компании Jersey Finance Джефф Кук признал в марте 2009 года, что за семь лет, прошедших с момента подписания Джерси налогового соглашения с США, его офшорная компания обменялась с американскими следственными органами информацией всего лишь «в пяти или шести случаях»³²

. Сравните эту цифру с более чем миллионом принадлежащих американцам офшорных счетов и предприятий, которые выявлены сенатором Левиным. Очевидно, что такая система превращается в полную бессмыслицу. Более того, на обработку запросов об информации уходят месяцы, а порой и годы, тогда как активы, по которым проводится расследование, могут быть переведены в другие места за часы или даже минуты. К сожалению, дело продолжает ухудшаться. После того как в 2007 году разразился финансовый кризис, ОЭСР, ныне существующая по милости секретных юрисдикций, показала новый фокус, чтобы отреагировать на давление со стороны общественности. По настоянию «Большой двадцатки» ОЭСР составила черный список налоговых гаваней. Страны, желающие, чтобы их исключили из этого списка, должны были подписать с другими государствами двенадцать соглашений об обмене информацией, которые основываются на принятом в ОЭСР бесперспективном стандарте «информация по запросу».

ОЭСР заявила, что грядет масштабное наступление на офшоры. «На наших глазах происходит революция. Обращаясь к проблемам, которые воздвигает перед нами темная сторона налогового мира, мы на полную мощь запускаем кампанию за глобальную налоговую прозрачность», – громко возвещал генеральный секретарь ОЭСР Анхель Гурриа. В газетах появились статьи под заголовками вроде «БАНКОВСКАЯ ТАЙНА МЕРТВА», а премьер-министр Великобритании Гордон Браун заявил, что цель кампании – «объявление налоговых гаваней вне закона».

Всего лишь через пять дней после того, как «Большая двадцатка» объявила, что с банковской тайной покончено и она мертва, 7 апреля 2007 года черный список ОЭСР оказался пуст. Были реабилитированы тридцать две налоговые гавани, только пообещавшие подписать нужное число придуманных ОЭСР бесполезных соглашений. По последним подсчетам, треть из них была заключена со странами Северной Европы, в том числе с такими гигантами мировой экономики, как Гренландия и Фарерские острова. Еще около трети соглашений были заключены с другими налоговыми гаванями. Как обычно, никто не подумал о судьбе развивающихся стран, которые более всего страдают от злоупотреблений, творимых в офшорах. Индия, Китай, Бразилия и африканские страны в этом плане были полностью вынесены за скобки³³

.

Профессор Майкл Макинтайр, знающий эту сферу лучше, чем кто-либо другой, писал: «Черный список превратился в грустный анекдот. Программа ОЭСР обеспечила странам, которые активно помогают налогоплательщикам уходить от налогов на родине, некий налет респектабельности»³⁴

. Черный список стал средством отмывания добела. После временной неудачи, постигшей офшорную систему в начале последнего финансового кризиса, она ныне вновь растет с огромной скоростью. А ОЭСР по сей день утверждает, что ее форма обмена информацией по запросам является «общепринятым международным стандартом».

Нельзя доверять правительствам богатых стран: они не станут предпринимать никаких правильных действий по отношению к налоговым гаваням и прозрачности. Многие из них требуют большей прозрачности и большего международного сотрудничества, на деле блокируя и то и другое. Они призывают к детальному обсуждению, а на деле уничтожают репутации людей, занимающихся изучением проблемы офшоров, секретных сделок и еще более грязных дел. Они используют риторику демократии и свободы, чтобы лучше защищать неподотчетные, безответственные привилегии власти. Впрочем, в решение проблемы начинает вмешиваться гражданское общество. Ныне лидерами движения, направленного против офшоров, стали организации Global Financial Integrity (США) и Tax Justice Network (Европа). Опыт и знания их сотрудников оказались бесценным при написании этой книги. Джон Кристенсен, директор Tax Justice Network, вспоминает, как во время брифинга, который он проводил в здании сената США в Вашингтоне, он увидел слезы на глазах старшей сотрудницы аппарата конгресса, которая практически в одиночку противостояла правым лоббистам и их бесконечным яростным кампаниям в защиту офшоров и не могла добиться хоть какого-то движения в вопросах, связанных с налоговыми гаванями. По ее собственным словам, «она долгие годы ожидала, когда в общественных кругах возникнет наконец интерес к этим проблемам». Сегодня необходима еще большая мобилизация антиофшорных сил.