Люди по эту сторону

Самое обидное, что у Ру Онги получилось. Точнее, не у неё, а у вселенной, у бытия. Может, в этом и состоял замысел старейшины?

Оказалось, на свете несметное число загадок не менее интересных, чем «что таится за Стеной»! Именно в Речной Бороде Инкрис столкнулась с вопросами, ответив на которые можно было не просто насытить своё любопытство, но по-настоящему изменить всё вокруг, для всех людей.

Например, почему гниёт дерево, и как этого избежать?

Всего триста лет назад это было великой тайной! А теперь в речное дно преспокойно забивали сваи, строились и жили без страха свалиться в воду. Достаточно ухаживать за колониями шмыси, а она, в свою очередь, позаботится о древесине. И сделает её крепче камня и при этом сохранит упругость.

Или течение – оно замедлялось в устье, но чем выше по Муэре, тем сильнее надо грести. Когда-то давным-давно плавали до Ста Водопадов, а потом вытаскивали лодки и тащили их по суше. Теперь же от водопадов осталось одно название, вместо непреодолимых порогов – широкие каналы, а сила воды вращает колёса мельниц, раздувает меха, мелет и прядёт. И всё это благодаря людям, которые разгадали секрет воды.

А над скольким ещё бьются! Как лучше выпаривать соль? Где искать металлы? Чем лечить болезни? Или что влияет на появление Призрачной Луны – и почему, в свою очередь, она влияет на змей, рыбу и урожай?

По сравнению с этим тайна Стены казалась бессмысленной. Так ли уж важно, что на той стороне, если на этой предстоит столько открытий!

Инкрис не могла не размышлять об этом. Себе врать уже не получалось: она охладела к своему Главному Вопросу. Но что сказать Вайли? «Твоя бабушка была права – мне это больше не интересно»? А что интересно? И что останется от Инкрис, если убрать из её уравнения Стену?..

К причалу подходил большой корабль – такие плавают по Горькому морю: широкий, мощный, с красными парусами, видными издалека, с вместительным трюмом.

Сама того не желая, Инкрис отвлеклась от тяжких дум. Чтоб лучше видеть, подошла к ограждению пристани – туда, где разрешалось стоять встречающим и любопытствующим. Другое дело – грузовой сход с лебёдками, кранами и наклонными трапами, по которым катили бочки. Там толпились грузчики. И смотрители.

Вода из Горького моря неприятна на вкус, а в некоторых местах вовсе ядовита. Никто там не живёт, нет ни рыб, ни птиц, ни водорослей, даже выносливая шмысь отмирает, поэтому по Горькому ходят особые корабли, с просмоленным днищем и защищёнными бортами. Инкрис пару раз прокатилась на таком – и навсегда запомнила резкий дух, поднимающийся от воды, и пугающую тишину безжизненного моря.

Впрочем, при всех недостатках, под парусом получалось быстрее и легче, чем по берегу. В те периоды, когда собирали урожай, корабли причаливали каждый день. В дождливый сезон, когда море штормило, приходили реже.

Первыми на берег сошли, как водится, вестницы – выстроились друг за другом и поспешили на центральную платформу, где распределяли почту.

Глядя на них, Инкрис подумала о вестнице с наследной правкой, которая в прошлом году пробегала через Солёные Колодцы. Теперь Инкрис сама не понимала, почему тогда так расстроилась.

Вестницы, приплывшие в Речную Бороду, немного отличались. У них были такие же жёлто-красные накидки и яркие канареечные шапочки, а вот торба у одной была ярко-синяя, что означает «срочная наёмная», а у двух других – чёрные, то есть они были местные, служившие вестницами для родных деревень.

Следующим на доски причала ступил торговец – он вёл за собой ослика с завязанными глазами, в то время как его тележку сгружали с кормы корабля.

«Совсем как у Махи», – улыбнулась Инкрис. Она часто вспоминала сделку с честной торговкой и её слова о том, что «обратно из-за Стены невозможно вернуться».

Вначале казалось, что это про какой-то закон, как в инженерном деле, типа инструкции. Теперь же Инкрис слышала в этом «невозможно вернуться» напоминание о той, какой она была, и какой никогда уже не станет…

Потом сошли пассажиры из местных – одни из Речной Бороды, другие из деревень с той стороны моря.

После чего на борт поднялись портовые смотрители. Сопровождали они старейшину, которая прижимала к груди толстую книжищу.

Инкрис догадалась, что это значит: на корабле плыла странница или странник. Раньше никто бы не чинил никаких препятствий незнакомому человеку. Теперь же полагалось устроить строгий допрос и осмотр татуировок.

Рассказы о чужаках были схожи в двух пунктах: чужаки не знали местных обычаев, путались в очевидном – и у них всегда было что-то не так со знаками на коже.

«Почему я? – опять подумала Инкрис. – Чем я им не угодила? Тем, что расспрашивала про Стену? Но не я же одна!»

Великой Стеной интересовались многие – об этом были записи с начала Ведения Хроник. Строили башни-мосты, пытались добраться до Края, как Алана Шаддат, рыли подкопы! Но никого из них не искали фальшивые путешественники с поддельными татуировками.