Люди Слова

Женщина ведет тебя за собой, насквозь через поселение, дальше от Храма, пока перед вами не вырастает стена скал, изгибающихся подобно исполинскому каменному венцу. Ты слышишь голоса людей, поющие и смеющиеся, слышишь ритмичные хлопки в ладони и звуки музыкальных инструментов. Тебя вводят в круг мужчин. Темноглазые, темноликие они приветливо тебе улыбаются, но осторожно удерживают на месте, когда ты собираешься следовать дальше за своей провожатой. А та идет в круг женщин, собравшихся вокруг огромного очага, в котором горит невысокое пламя. Женщины идут медленным хороводом, взявшись за руки, и поют. Ты замираешь, ты теряешь дар речи: ты видишь, как Слова, слетающие с уст поющих, поднимаются вверх зримыми образами. На фоне ночного неба, как на черном холсте в россыпях серебряных звезд, ткутся образы: дом, дорога, очаг, дерево, Храм, человек, собака, дитя… Возникают изысканными мазками мастеров востока — и рассеиваются.

Женщины поют, мужчины отбивают простой ритм в ладоши и играют на глиняных флейтах и двухструнных инструментах…

А ты смотришь, и благоговейный трепет пронизывает всего тебя. Ты видишь чудо: чудо Слова. То самое чудо, о котором читал в одной из священных книг: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог…».

Племя пустыни чудесным образом сберегло Слово. То, что они произносили, таковым и являлось, причем именно являлось: в сознании, в ощущении его слышащего, во всей полноте и ясности. Люди Слова умели возводить дом, как лучшее место, чтобы быть домом. Они выкладывали дорогу, и та никогда не сбивала путника. Они умели, произнося «прохлада

», творить под крышей благодатную атмосферу прохлады. Они владели Словом.

И глядя на то, как поют их женщины, ты ощущал и радость, и печаль. Когда тебе настанет срок вернуться, ты не сможешь всеми своими словами описать и объяснить увиденное и услышанное. Ты не сможешь ухватить и высказать все одним словом…

Твоего плеча коснется другая рука исполненная твердой силы. Ты очнешься от своих мыслей и увидишь перед собой лицо мужчины, словно вырезанное из дерева. Но его глаза будут живыми и приветливыми, и такими же синими, как и у женщины, сейчас поющей у огромного очага с остальными. Мужчина потянет тебя за собой, и ты вслед за ним покинешь каменный венец скал. Вы вернетесь в поселение, и ты обнаружишь, что тебя снова ведут к Храму. Ты захочешь сказать об этом, но твой провожатый остановит тебя движением руки и произнесет: «Смотри».

И ты снова посмотришь на удивительные стены Храма. А потом заметишь, что из него неспешно выходят все те, кто там был, и становятся поодаль. Когда последний человек покинет ажурные стены, твой провожатый вдруг вскинет обе руки, а вместе с ним — и остальные. И великолепное строение на миг подернется зыбью, а потом — осыпется серебристым песком, что будет подхвачен ветром и унесен прочь.

И ты, потрясенный, будешь стоять и смотреть, как буквально на твоих глазах чудо зодчества рассыпается и исчезает, пока посреди поселения не останется пустая площадка, окруженная людьми. Не будет ни гор битого камня, ни обрывков материи… Чистая и ровная земля, словно чистый лист, обращенный к небу.

И твой синеглазый провожатый внимательно посмотрит на тебя. Потом возьмет за руку и поведет к краю площадки. Он что-то вложит в твою руку, и раскрыв пальцы, ты увидишь камешек, размером не больше зернышка. Такой же покажет тебе в своей ладони твой спутник, и у других окажутся такие. И ты увидишь: каждый подносит ладонь с камешком к самым губам и что-то произносит. А после почтительно опускается на колени и роняет на землю. Вот очередь доходит до тебя, и ты пребываешь в смятении: ты не знаешь, что

надо сказать…

А потом понимаешь. Подносишь ладонь с каменным зернышком к своему рту и произносишь: «Храм». И в этот же миг ты видишь Его весь целиком, от основания до вершины купола. С новыми резными узорами и огромным залом, наполненным тишиной и воздухом пустыни. И ты встаешь на колени и даешь камешку скатиться с твоей ладони. А когда выпрямляешься, ты видишь радостные взгляды синих глаз, и Люди Слова подходят к тебе и касаются тебя своими коричневыми теплыми руками, и говорят: «Друг». И более искреннего признания в дружбе ты не слышал никогда…