Люди сорок девятого (СИ)

Ночные часы сомнений не прошли даром. Его палец медленно вернул курок назад, рука, помедлив, стремительным плавным движением отвела оружие.

Глубоко вздохнув, стрелок развернулся и бросился к дверям.

Морган бежал по световой дороге, каблуки его сапог выстукивали четкую дробь по медово-золотым, доскам, хотя предназначенная для верховой езды обувь больше мешала, чем помогала. Впереди он видел качающееся расплывчатое пятно; свет во тьме - и больше ничего, но когда стрелок сморгнул, острота зрения вернула неприступные обледенелые склоны гор, облитых расплавленным солнцем, и он летел к ним, к слепящим глаза вечным хребтам, которые будут стоять, когда ни Линдейла, ни других участников войны с той или иной стороны не уже давно не будет среди живых.

Возле двери в пирамиде стояла забытая кем-то винтовка, люди маршалла унесли свое оружие с собой. Задержав на мгновение стремительное отступление, Морган схватил ее левой рукой, уткнув приклад в бедро перед тем, как сделать рывок... Он бросился вперед, чуть не сбив с ног какого-то любопытного, слонявшегося поблизости, надеявшегося услышать нечто, что в умелом пересказе могло превратиться в любопытнейшую сплетню. В памяти осталось только ошарашенное лицо, ужас в широко распахнутых глазах, рот, чуть приоткрытый в идиотическом отуплении; парень не успел даже вскинуть оружие, если оно у него вообще было. Джуннайт сбил его с ног всем своим весом, повалил в снег и, заехав сапогом по голове, выстрелил из винтовки вверх, просто так, для устрашения. Его нога чуть не подогнулась, от толчка, но он удержал равновесие и побежал дальше. Воздух наполнился испуганными криками горожан, истошным воплем мисс Галлахер, сбитой кем-то с ног, выронившей плакат и упавшей в снег, встревоженными воплями вооруженной охраны. Заметив краем глаза резкое движение, Морган выстрелил из ружья в том направлении, не заботясь, куда попадет. Их было слишком много, чтобы стрелок мог убить всех, но, посеяв панику, он выиграет немного времени. Вокруг защелкали затворы, и Джуннайт в ответ агрессивно и резко открыл затвор и швырнул ствол винтовки вперед и вниз, а затем обратно, держась за скобу, загоняя в ствол следующий патрон. А затем он нырнул вниз и свалился в снег, уходя от пуль.

В участке Джонатан Линдейл зажал рот рукой, его зрачки, полные ужаса заполнили глаза. "Что ты наделал... - хотелось ему кричать, - Что они делают... Райли, Райли, почему ты уехал именно сейчас, ведь эти идиоты ничего не поняли..." Он закрыл глаза, прислушиваясь к выстрелам, слишком отчетливо различая голоса оружия, все еще заряженного боевыми. "Молитесь за врагов своих... Похоже, теперь только это может помочь... Отец Блейк... подскажите мне эту молитву..."

Горожане с криками разбегались или прятались. Злобные чертыхания и ругань наполнили воздух: люди маршалла внезапно обнаружили, что стреляют друг в друга. Морган вскочил, прикрыв болевшие от окружающего блеска глаза; стреляя из револьвера и винтовки, несмотря на боль в пальце и ободранных костяшках, не давая передышки противнику, мешая хладнокровно прицелиться, он отступал к лошади, ни на минуту на забывая об искрящихся под солнцем вершинах. Он снова будто танцевал в странном, полумистическом экстазе, не чувствуя больше боли, и пули, рвавшие полы его куртки, рассекавшие ткань рубашки, чуть обжигая кожу, не задевали его. Шаг, еще шаг...

Он чувствовал себя бессмертным, он был на вершине мира. Морган падал и полз, и снова падал, потом вскакивал, скользил, балансируя, бежал, пятился, неуклонно приближаясь к цели. Он не в силах был уследить за каждым ружьем, а потому совсем не думал о них, просто полагался на инстинкт. В его голове билась, стучала в уши, эта мелодия, он повиновался ей, захваченный ритмом... Как же ее?... У музыки было странное ритмическое звучание, будто звук древних тамтамов... Звон в ушах, эйфория, азарт. "Следуй за тыквенной бутылью..." Морган не помнил, где слышал ее, но сейчас это было неважно, ее слова стучали у него в синих жилках на висках с биением сердца:

Старик ждет тебя, чтобы привести к свободе...

К свободе... к свободе...

Отпрыгнув в очередной раз, Морган ударился обо что-то мягкое, и свалился с ног, внезапно поняв, что выстрелы стали греметь значительно реже. Град свинца иссяк, превративший в отдельные, прицельные взрывы. Морган внезапно догадался, что находиться за его спиной и, пронзенный острым лезвием радости, сунул револьвер за пояс и, выстрелив из винтовки, откинулся на спину, подкатившись под брюхо животного.