Люди в черном. Непридуманные истории о судействе начистоту

Однажды на матче в нашем кафедральном спортзале, на турнире среди четырех курсов специализации кафедры футбола и двух групп ВШТа на приз студенческой газеты «На старт», произошел следующий случай. Было очевидное нарушение, но атака продолжилась, я свисток не даю, игру не останавливаю и вдруг… раздается свисток со стороны Ивана Ивановича Лукьянова, одного из кураторов турнира, известного и уважаемого нашего арбитра. Это ведь еще и учеба – все происходит наглядно, на конкретных примерах. Игроки остановились и стали выслушивать замечания принципиального Ивана Ивановича с разбором моих действий. Ну понятно, что меня, в общем-то, публично выпороли. Все это происходило еще и в присутствии преподавателей кафедры, в том числе и Павла Николаевича Казакова. Заканчивается первый тайм, мы уходим в раздевалку. Я весь такой покрасневший, как нашкодивший мальчишка, и дядя Ваня, как мы между собой звали Лукьянова, вновь начинает мне втыкать: «Сергей, там был явный фол, надо было свистнуть». Не извини, что, мол, я вмешиваюсь, а ультимативно – «надо было свистнуть и все». Я стою, низко опустив голову, и пытаюсь подобрать слова, чтобы объяснить ему, почему принял другое решение. Не оправдаться, а именно объяснить. И какова же была реакция Павла Николаевича, который на чемпионате мира 1974 года достойно представлял судейский корпус Советского Союза и даже котировался на финальный матч, но, поскольку в финал вышла сборная ФРГ, его кандидатура не прошла. Дело в том, что у немцев еще свежи были в памяти события чемпионата мира в Англии 1966 года, когда также в финальном матче с подачи нашего арбитра Тофика Бахрамова засчитали тот знаменитый спорный мяч в их ворота после отскока от перекладины. Тофик, конечно, ошибся, он просто физически не мог разглядеть отскок мяча. Любопытно, что когда королева Великобритании после матча вручала всем арбитрам золотые свистки, Бахрамов спросил у Н.Г. Латышева – патриарха Судейского корпуса СССР и на тот момент члена Судейского комитета ФИФА: «Николай Гаврилович, я правильно поступил?» – «Ты поступил в пользу Королевы», – ответил Латышев. Поэтому немцы, естественно, сделали все, чтобы отвести кандидатуру Казакова, как советского арбитра. Так вот Павел Николаевич вышел на середину комнаты и сказал: «Ваня, ты что делаешь? Ты просил его, чтобы он судил этот матч? Он сам взялся и пусть сам, понимаешь, сам, через свои ошибки выходит из ситуации и признает их. Ты чего вмешиваешься? Вот сейчас в раздевалке выскажи свое видение эпизода, предложи вариант решения, а на поле не смей этого делать». Затем, обращаясь уже ко мне, какие-то решения поддержал, с какими-то из них не согласился, но все это сделал настолько педагогически правильно, настолько профессиональным оказался тот его короткий разбор первого тайма, что запомнил я его на всю жизнь.

А сама моя жизнь так и потекла – я продолжал играть за мужскую команду «Буревестника» и одновременно судить первенство Москвы по юношам. И вот однажды, было это, если мне не изменяет память, в 1983 году, меня неожиданно вызывают на Всесоюзный сбор судей. Всего Всесоюзных учебно-тренировочных сборов судей по футболу по стране было семь: пять из них проходили в Сочи и по одному – в Ташкенте и Закарпатье. Но смотровыми, главными в определении перспективы арбитра считались сочинские. Там собирались команды всех лиг – высшей, первой и второй. Все шло поэтапно, и ближе к началу чемпионата туда съезжались клубы высшей лиги. Те же сборы, на которые вызвали меня, были организованы специально для молодых арбитров. Именно здесь произошло одно событие, точнее, встреча с человеком, который сыграл в моей судьбе, и не только как арбитра, огромную роль. Не знаю, как бы все у меня сложилось дальше, если бы не он.

Так в жизни иногда бывает, на каком-то ее этапе вам посылается наставник что ли, другого слова не подберу, который нужен вам именно здесь и сейчас, в данную минуту, и он идет рядом с вами, поддерживая, укрепляя, направляя.