Люди в красном (сборник)

– О-о, это оч-чень интересно. Так, значит, ты священник форшанской религии? Какой секты?

– Левой. К тому же я не священник.

– Целибат не по душе?

– У левых нет целибата. Но я был единственным человеком в семинарии, так что, если можно так выразиться, целибат был вынужденный.

– Некоторых бы это не остановило.

– Ты не видела вблизи форшанского семинариста. Кроме того, я не ксенофил.

– А если ты просто не встретил нужного ксено?

– Предпочитаю людей. Можешь звать меня занудой.

– Зануда, – немедленно подхватила Дюваль.

– Никто еще так быстро не засовывал свой нос в мою личную жизнь, – отозвался Даль. – Если ты настолько прямолинейна с пятиминутным знакомцем, могу только представить, какова же ты со старыми приятелями.

– Я так не со всеми. Но могу сказать сразу: ты мне нравишься. Да и вообще. Ты ж не священник.

– Нет. Официальный статус: «иномирец кающийся». Мне позволили пройти весь курс обучения и исполнить кое-какие ритуалы, но для полного посвящения не хватило физических возможностей.

– Каких же?

– Например, способности к самооплодотворению.

– Небольшая, но весьма существенная деталь.

– А ты беспокоилась о целибате, – заметил Даль, отхлебывая проставленное.

– Если ты священником стать не можешь, зачем было в семинарию лезть?

– Мне показалось, форшанская религия очень умиротворяет. Когда я был моложе, это привлекало меня. Мои родители рано умерли, оставив небольшое состояние. Так что я заплатил учителям за уроки языка, прилетел на Форшан, нашел семинарию, куда меня могли взять, и приготовился остаться на Форшане до конца жизни.

– Но не остался. Это же очевидно.

Даль улыбнулся:

– Форшанская религия умиротворяет. А вот форшанская религиозная война – не очень.

– Понятно. Ну а как форшанский семинарист стал выпускником академии?

– Когда ВС взялся улаживать конфликт на Форшане, выступая третьей стороной, ему понадобился переводчик. Мало кто из людей знает хотя бы один диалект Форшана. Я знаю все четыре основных.

– Впечатляет.

– У меня очень хорошо с языками.

– И кто тут чересчур прямолинеен с пятиминутным знакомцем?

– Миссия ВС провалилась, и всем нефоршанцам рекомендовали покинуть планету, – невозмутимо продолжал Даль. – Глава миссии сказал, что звездному флоту нужны лингвисты и ученые, и рекомендовал меня в академию. К тому времени семинарию сожгли дотла. Мне некуда было деваться – даже если бы у меня остались деньги, чтобы куда-нибудь деться. Академия показалась мне лучшим способом унести ноги. Я четыре года изучал ксенобиологию и лингвистику. И вот я здесь.

– Отличная история! – похвалила Майя, протягивая бутылку к Далю.

Они чокнулись.

– Спасибо! А как насчет твоей истории?

– Она куда скучнее.

– Сомневаюсь.

– Я академию не кончала. Завербовалась в миротворцы ВС. Там тянула лямку пару лет, а три года назад перевелась в звездный флот. До перевода на «Интрепид» служила на «Нанте».

– Продвижение по службе?

– Не совсем. – Майя ухмыльнулась. – Думаю, лучше назвать это «перевод по личным причинам».

Даль хотел уточнить, что за личные причины, но тут зазвонил телефон. Эндрю вынул прибор, прочел сообщение.

– Отлично, – улыбнулся энсин.

– Что такое?

– Подожди-ка секунду, – попросил он, повернулся и помахал юноше, стоящему посреди коридора. – Джимми, мы здесь!

Парень усмехнулся, помахал рукой в ответ и направился к ним.

– Полагаю, это и есть твой долгожданный дружок? – спросила Дюваль.

– Он самый. Джимми Хэнсон.

– Джимми Хэнсон? – удивилась Майя. – Он, случаем, не родня Джеймсу Хэнсону, исполнительному директору и председателю совета директоров «Хэнсон индастриз»?

– Он – Джеймс Альберт Хэнсон Четвертый, сын исполнительного директора.

– Наверное, здорово быть сыном исполнительного директора «Хэнсон индастриз».

– Он мог бы купить эту станцию на свои карманные деньги. Но он не такой.

– В смысле?

– Привет, ребята! – воскликнул подошедший к столу Хэнсон.

Он посмотрел на Дюваль, протянул руку:

– Добрый день, я Джимми!

Майя пожала ему руку.

– А, вы подруга Энди? – спросил Хэнсон.

– Да. Причем давняя. Целых полчаса.

– Чудесно! – откликнулся Хэнсон, улыбаясь. – Ребятки, хотите чего-нибудь выпить? Я угощаю!

– Мне хватит, – сказал Даль.

– А я не против, – улыбнулась Майя, покачивая почти опустевшей бутылкой.

– Того же самого? – уточнил Хэнсон.

– Угу.

– Чудесно! – объявил Хэнсон и хлопнул в ладоши. – Сейчас вернусь! Придержите местечко для меня.

– Само собой! – кивнул Даль, и Хэнсон отошел в поисках выпивки и еды.

– А он ничего, – заметила Дюваль.

– Он такой.

– Не то чтобы харизма из него фонтаном била…

– Он другим берет.

– За выпивку платит.

– М-да, но я не это имел в виду.

– Можно задать личный вопрос?

– Мои сексуальные предпочтения мы уже выяснили, потому – нельзя.

– Ты подружился с Джимми до того, как узнал, что его папаша может прикупить планетку-другую? – все равно спросила Дюваль.

Даль ответил не сразу.

– Знаешь, чем богатые отличаются от нас с тобой?

– Ты имеешь в виду, помимо количества денег?

– Именно.

– Не знаю.