Люди войны

Капитан Розенбаум только что получил Рыцарский Крест за свои действия на Средиземном море против британской операции «Пьедестал». Он был одним из немногих немецких командиров подводных лодок, записавших на свой счет авианосец — HMS «Игл». Затем, после столкновения с другим крупным вражеским кораблем, который так и не смог опознать, Розенбаум прибыл на базу в Ла-Специя, и вскоре был переведен в Констанцу на побережье Черного моря в качестве нового командующего 30-й флотилии подводных лодок, действующей на Черном море, «Потерянном флоте Гитлера» во внутренних водах южной Европы.

В рамках смелой и хитроумной операции, немцы частично разобрали шесть подводных лодок ближней зоны типа IIB в Киле, срезав ацетиленокислородными аппаратами рубки, после чего перевезли по суше к Дунаю самыми мощными наземными самосвалами и тракторами в Германии. На Дунае лодки были укреплены понтонами, а затем сплавлены по Дуную в Черное море. Первоначально планировалось, что они прибудут туда в октябре 1942, но они оказались там на два месяца раньше. Двадцатипятилетнему оберлейтенанту цур зее Клаусу Петерсену, служившему под командованием Розенбаума, выпала честь участвовать в первых походах 30-й флотилии.

Он был взволнован перспективой неожиданно атаковать врага, который всю войну подводные лодки здесь даже во сне не снились. Петерсон учился у другого известного командира подводной лодки, однажды бывшего командиром U-14 Херберта Вольфарта, и помнил его рассказы о том, как он стал свидетелем трагической гибели линкора «Бисмарк». Вольфарт видел финал боя через перископ, но не имел торпед, чтобы выполнить свое обещание оберегать линкор от всякого зла. Он использовал последние торпеды против пары старых грузовых судов несколькими днями ранее, и горько жалел о своем выборе всю оставшуюся жизнь. Петерсон никогда не забывал его историю.

Судьба вообще находила очень странные способы пересекать линий жизни и создавать странные связи. Петерсон обучался у Вольфарта и теперь ему предстояло случить под командованием Розенбаума, человека, который остался в живых только потому, что Антон Федоров отозвал Ка-40, обнаруживший подлодку Розенбаума, затаившуюся в бухте Форнеллс на Менорке. Искренний интерес Федорова к судьбам людей, сражающихся во Второй Мировой войне не позволил ему приказать уничтожить лодку Розенбаума. Его акт милосердия возымел драматически и далеко идущие последствия, первым из которых стал надлом в другом человеке, капитана Владимире Карпове. Когда Карпов узнал, что Федоров отпустил подлодку, его первым желанием было развернуть вертолет и уничтожить ее, однако он тоже остановился. Это был не первый раз, когда он пощадил подводную лодку противника.

И Розенбаум остался в живых. Он принял командование секретной 30-й флотилией подводных лодок на Чертом море на несколько месяцев раньше, чем должен был, и теперь отправил молодого и жаждущего подвигов командира Клауса Петерсона за первой для его лодки победой с 1939 года. Он получил свой первый шанс, обнаружив этой ночью другой судьбоносный корабль — советский тральщик Т-492.

Солнце село три часа назад. Стояла тихая и темная ночь над спокойными водами Черного моря. U-24 Петерсона, вышедшая из Констанцы несколько дней назад и рыскавшая по юго-востоку Черного моря, обнаружила небольшой советский корабль, шедший этим районом, чтобы избежать немецкой авиации. В 19.00 было очень темно, так как Луна должна была взойти только в 22.30, и даже тогда это будет лишь тонкий серп. Условия были идеальны для подводной лодки, шедшей в надводном положении в поисках неосторожной добычи.

325-тонные лодки типа IIВ были одними из первых лодок, построенных Германией после отказа от Версальского договора. Двенадцать этих лодок были построены в тайных укрытиях. Задуманные изначально как небольшие лодки для действия в прибрежных водах, они имели всего 43 метра в длину и 4 метра в ширину, и ограниченную дальность, делавшую их полезными только в качестве учебных, либо для действий в ограниченных водах, вроде Черного моря. В открытом океане они были подвержены слишком сильной качке, за что получили прозвище «лодка-долбленка». Однако в более спокойных внутренних водах и в прибрежных зонах их выдающаяся маневренность и высокая скорость погружения — всего тридцать секунд — делали их очень эффективными. Запас хода составлял 1 800 миль при 12 узлах, чего было более чем достаточно для действий в Черном море. Лодка была вооружена тремя 533-мм носовыми торпедными аппаратами с боезапасом в шесть торпед, но в ту ночь оберлейтенант Клаус Петерсон располагал всего тремя после безуспешной атаки на пару лихтеров у турецкого побережья в предыдущие дни.