ЛЮДМИЛА ПОРГИНА. КОЛИНЫ ДРУЗЬЯ

В «Ленкоме» кипели шекспировские страсти. В одной труппе собрались бывшие, нынешние и будущие пары. Рядом с Колей Караченцовым репетировал мой первый муж Миша Поляк, на сцене я часто пересекалась со Светой Савеловой – бывшей Колиной девушкой. И как-то все нормально друг с другом общались. Это были по-настоящему высокие отношения. Света сразу же поняла про нас с Колей, не строила козней, не пыталась его вернуть. У нее тоже кто-то появился. Я совсем не ревновала Колю к Савеловой. Коля в свое время знакомил ее со своей мамой, но та Свету сразу невзлюбила и сказала: «Нет, сыночек, она тебе не подходит». Но думаю, если бы он захотел жениться, его бы это не остановило. Надо знать его характер. Как-то, когда мы уже встречались с Колей, я у него спросила:

– А почему ты не женился?

Он достойно ответил:

– Тебя ждал…

А Мишу Поляка мы с Колей ласково звали «наш бывшенький».

– Эй, бывшенький, с тебя кофе! – кричит ему Коля в буфете.

– А с тебя бутерброды! – смеется Миша.

Моему первому мужу в личной жизни не везло. От него все время уходили жены. Мы поженились по страстной любви, когда мне и восемнадцати не стукнуло. Через два года я развелась с Мишей, устав уворачиваться от летящих в мою сторону ножей. Потом он женился на Марине, которая училась в Школе-студии МХАТ двумя курсами младше меня. Но и она, взяв их сына Сережу, ушла к Михаилу Швыдкому. Когда в «Ленком» поступила юная Лена Шанина, они с Поляком поженились, но быстро расстались из-за ее страстного романа с одним известным актером нашего театра.

О Свете Савеловой мне бы хотелось сказать особо. Когда я пришла в театр, сразу же увидела ее большую фотографию в фойе. От ее солнечной улыбки было невозможно оторвать глаз. Ей так подходило ее имя! Веселая, заводная, но при этом довольно резкая. Она была очень талантливой актрисой. Марк Анатольевич был восхищен ее даром импровизации. Казалось, на сцене она существовала органично как кошка. Помню, как Света начала репетировать в «Иванове», но режиссер снял ее с роли, заподозрив, что она выпивает. Как-то мы ехали на гастроли в Ташкент. В нашем автобусе сидел ее ухажер, какой-то милиционер. Не знаю, он или кто-то другой пристрастил ее к алкоголю. Она стала мало появляться в театре, все реже играла на сцене, в основном приходила за зарплатой. Ее жизнь трагично рано оборвалась. Хоронить Свету пришлось в платье, взятом из костюмерной…

Надо понимать, что у Коли и кроме Светы было много романов. Я совершенно трезво смотрела на ситуацию. Он заводной, на всех тусовках первый парень на селе: гитара, песни Окуджавы и танцы до утра. Но меня, как ни странно, это не пугало. Я твердо знала, что другого человека в моей жизни нет и не будет! Я умирала от любви к Коле и готова была бежать за ним хоть на край света. Только позови! Правда было одно препятствие: он-то свободен, а я замужем. Муж мой очень меня любил и совершенно не собирался никому отдавать.

Мы выпустили спектакль «Автоград-XXI», театр «Ленком» поехал на гастроли в Ленинград. Там я и призналась Коле в любви. Я была девушкой не робкого десятка!

В моем гостиничном номере вечерами собиралась веселая компания: Олег Янковский, Саша Збруев, Витя Проскурин, наши девчонки. Пили шампанское, пели песни, громко смеялись шуткам. Иногда на огонек заглядывал и Николай Петрович. Попоет под гитару и уходит со всеми. А тут моя соседка по номеру срочно уехала в Москву на съемки, и я воспользовалась моментом для решительного объяснения. Когда все уходили, взяла Колю за руку и тихо сказала «А ты останься… – закрыла дверь и продолжила: – Ты должен знать, что я тебя безумно люблю!» И он остался…

Об этом никто не знал, даже его ближайший друг. Коля жил в номере со своим однокурсником по Школе-студии МХАТ Борей Чунаевым. После спектакля у нас были свидания в их номере. Борю Коля отсылал играть в карты. Спустя время тот деликатно звонил в номер:

– Можно прийти?

– Поиграй еще…

Борька даже не догадывался, что гостьей у Коли была я. Он сам за мной ухаживал. Все время со мной заигрывал, пытался поцеловать.

Борис Чунаев, близкий друг Караченцова: Самое смешное, что я слегка приударял за Людой. За ней многие ухаживали, я не был исключением. Мы играли с Колей в «Колонистах». Стал замечать, что за кулисами Люда сидит на стульчике и смотрит на сцену – и так каждый спектакль. «Наверное, новой артистке Поргиной я тоже понравился. – А что? Я был симпатичным, актер неплохой, пел и играл на гитаре. – Все! Сегодня нужно поставить точку. Поцелую ее, а там видно будет…» Короче, отыгрываю сцену, в зале аплодисменты, я иду в темноте к Люде, хватаю ее за голову и страстно целую. Тут зажигается свет – и с ужасом вижу, что это не Люда, а наша пожилая работница реквизита. Я что-то промямлил и быстро ретировался.

Как-то подошел ко мне Коля и спросил:

– Будешь свидетелем в ЗАГСе?

– А кто невеста?