Людочкины выкрутасы (СИ)

Жизнь Светланы превратилась в кошмар, а выхода из сложившейся ситуации она не видела. Хотелось закрыть глаза и умереть. По ночам она часто плакала и мечтала выбраться отсюда. Обещала самой себе, что, если это когда-нибудь произойдёт, то она больше никогда не возьмёт в рот ничего, содержащего спирт. Но вспоминая фотографии с изуродованными телами, которые ей неоднократно показывали для устрашения, она считала, что живой отсюда никогда не выберется. Светлана замкнулась в себе, ни с кем из мужчин не общалась, лишь радовалась тому, что может днём сидеть на свежем воздухе в общественных местах, не видя своих обидчиков, проживающих вместе с ней в подвале. И вот теперь, вопреки всем страшным прогнозам о дальнейшей участи, её освободили из «рабства». Она ещё не осознала до конца, что это на самом деле произошло, и казалось ей сказочным сном. Одновременно ей было очень страшно возвращаться в мир нормальных людей. Страшно, потому что пока себя к ним не относила. Боялась, что не найдётся в нём места для неё.

— Все знакомые, знающие, как глупо я распорядилась своей жизнью, уже никогда не поверят в то, что я способна измениться и стать нормальной, — сделала она вывод. — Пройдёт много времени, прежде чем я смогу им это доказать. Но обязательно буду стараться это делать, — пообещала она себе.

Глава 14

Примерно в то же время, когда происходил захват дачного дома, микроавтобус подкатил к дому-интернату для инвалидов. Как только он остановился, вокруг, словно из-под земли появились люди в масках и камуфляжной одежде. Водитель попытался развернуть микроавтобус и скрыться, но выезд уже заблокировал милицейский транспорт. Фёдору и «громиле» были надеты наручники. Сотрудники милиции проникли в здание дома инвалидов, обошли все комнаты, кабинеты, но никого из персонала там не обнаружили. Один инвалид, сидящий в комнате отдыха, вдруг показал пальцем на массивный старый трёхстворчатый шкаф. Сыщик открыл его дверь. Внутри висела одежда. Он протянул руку глубже и стал шарить ей по задней стенке. Когда он нащупал чьё-то тело, то женский голос из шкафа сказал с раздражением:

— Не трогайте меня, я сама выйду!

Через мгновение из него вылезла медсестра с наглым выражением лица и гордо задранным носом.

— Где сейчас находится ваш директор? — спросил сотрудник милиции.

— А я откуда знаю? Она мне об этом не докладывает.

— Назовите мне адрес, по которому она проживает.

— Я вам не справочное бюро.

— Советую вести себя тактичнее и не осложнять своё, и без того не простое положение, — жёстко предупредил её сотрудник милиции.

Она направилась к столу, написала адрес директора на листке и протянула ему. Он передал его своему коллеге и попросил:

— Сгоняйте с Петровичем на машине по этому адресу, и привезите руководителя этого учреждения сюда.

Директор дома-интерната для инвалидов проживала в этом же посёлке и находилась в это время дома. Она была крайне удивлена тому, что к ней в дом постучал неизвестный милиционер.

— Вы директор дома-интерната для инвалидов? — спросил он, когда та открыла дверь.

— Я. А что случилось?

— Вам придётся проехать с нами.

В двери появился мужчина.

— Никуда она с вами не поедет. Покажите сначала ваши документы и объясните причину, по которой вы пытаетесь её забрать.

Документы им показали. А причину пообещали рассказать позже.

— Без меня она всё равно никуда не поедет!

— Я не возражаю, если вы поедете с нами, — ответил милиционер, — только поторопитесь.

Петрович в это время наблюдал за домом, чтобы никто не улизнул из него другим путём. Директриса с мужем вышли через пару минут. Усевшись в машину, женщина спросила:

— Куда мы едем?

— В дом-интернат для инвалидов.

В её глазах появился испуг.

— Что там произошло? Пожар?

— Нет, — ответил Петрович. — Узнаете всё на месте.

Машина подъехала к крыльцу интерната.

— Вам знаком этот микроавтобус? — спросил Петрович, показав на него рукой.

— Да. Его хозяин устроен у нас в интернате на треть ставки водителем. Ещё мы доплачиваем ему средства на содержание этого транспортного средства за время работы у нас.

Женщина с мужем вышли из машины и, в сопровождении работников милиции, прошли в здание. В фойе находились инвалиды, привезённые с рынка, четверо «рабов» из дачного дома Пущина, водитель микроавтобуса, его подельник, медсестра, люди в камуфляжных костюмах и масках, сотрудники милиции. Директор побледнела, опустилась на стул и спросила сдавленным голосом:

— Что здесь происходит?

Сотрудник милиции спросил, показывая на водителя и «громилу»:

— Вам известны эти люди?

— Да, ответила она и назвала их фамилии, имена и отчества.

— Откуда вы их знаете?

— Этот подрабатывает у нас водителем. А этот, — кивнула она головой в сторону «громилы», — выполняет в нашем доме-интернате различные работы: за плотника, столяра, дворника. В субботние и воскресные дни он остаётся здесь за сторожа. Да, в чём всё-таки дело?

— Это вы давали им указание возить вот этих ваших инвалидов на рынок и железнодорожную станцию, просить подаяние?