Людовик IX Святой

Общество, в котором родился Людовик Святой и в котором ему предстояло жить, было обществом не только крестьян, но и воинов. Филипп Август не произвел таких изменений в королевском войске, как в системе управления, но он укрепил его и адаптировал к процессам, происходящим в экономике, военном деле и обществе. Прежде всего он определил, какие воинские обязанности должны нести его вассалы и города, и добился их выполнения, — эти меры были тем более необходимы, что личный состав войска при нем увеличился. Например, в «Prisee des sergents», принятой в 1194 году и пересмотренной в 1204 году, приводится список тех людей, которые должны были войти в превотства[108] старого домена.

Он все больше прибегал к услугам наемников, получавших жалованье за воинскую службу, что отвечало развитию денежного хозяйства, все более частым случаям уклонения феодалов от воинской службы и росту числа людей, лишенных работы в деревне или в городе из-за перенаселенности. Но это была опасная эволюция, обернувшаяся тяжким бременем для королевских финансов. В стране появились толпы разнузданной солдатни, трудно управляемой в мирное время, не имеющей моральных устоев, не останавливающейся перед разбоем.

В то же время Филипп Август укрепил и построил мощные крепости на границе с Фландрией и английскими владениями на западе Франции. В одной из них — Верноне, близ Нормандии — любил бывать Людовик Святой[109]. Филипп Август возвел вокруг городов домена мощные крепостные стены, способные защитить их население, возросшее вследствие демографического взрыва XI–XII веков. Но известнее всего — Париж. Именно здесь, в только что укрепленном городе, стены которого опираются на крепости Лувра и двух Шатле, расположенных друг напротив друга на берегах рукава Сены, между правым берегом и Сите, предстоит царствовать Людовику Святому.

Наконец, Филипп Август оставил ему нравственное наследие, основами которого были «королевская религия»[110]

, — упрочение юридического статуса королевской власти, пусть даже без «основных законов», и патриотический ореол победы. Нам известно, что, кроме коронации, свидетельством расцвета королевской символики и божественного характера монархии и монарха было хранилище регалий в Сен-Дени и ритуал королевских похорон 1223 года. Однако ни один документ не имеет сведений о том, что Филипп Август «возлагал руки» и исцелял золотушных, как это будет делать ради еще большего авторитета Людовик Святой. Великой политической задачей Капетингов было сбросить верховную власть императора, пусть даже она существовала лишь номинально. И вот в 1202 году Иннокентий III декреталией Per venera-bilem провозгласил, что король Франции «не признает никого над собой» в светской власти. При Людовике Святом вспомнят, что «король обязан (своею властью) только Богу и самому себе»

[111].

Наконец Филипп Завоеватель одержал победу при Бувине, и возвращение короля в Париж послужило поводом для ликования всех сословий французского общества, но это еще нельзя назвать выражением национального чувства (по-настоящему в Средние века его еще не было, как не было и французской «нации»), и все же это вылилось в великое «патриотическое» торжество, и виновником его был король, а в его лице — монархия, «ведь только из любви к королю ликовали во всех деревнях», — замечает Гийом Бретонский в «Филиппиде»[112]. Юный Людовик Святой скоро убедится в преданности парижан монарху.

Вместе с этими большими достижениями Филипп Август оставил в наследство своим преемникам и серьезную проблему. В 1154 году Генрих Плантагенет женился на Алиеноре Аквитанской, бывшей супруге французского короля Людовика VII, и стал королем Англии. Его французские владения (почти весь запад Франции — от Нормандии до Аквитании) превратили его в более владетельного французского сеньора, чем сам французский король. Враждебное отношение к Англии усугубляла и проблема Фландрии, страны, противившейся французскому господству; к тому же ее экономические интересы (потребность в английской шерсти в качестве сырья для сукна и потому необходимость иметь выход к морю) требовали добрососедских отношений с Англией. Вскоре началась так называемая первая Столетняя война. Несмотря на впечатляющие победы Филиппа Августа, одержанные над английским королем на западе Франции, несмотря на Бувин, где был взят в плен граф Фландрский, французам не удалось окончательно одолеть англичан. Наследному принцу Людовику, отцу Людовика Святого, удалось высадиться в Англии и короноваться в Лондоне, но вслед за тем пришлось быстро покинуть остров. Было заключено перемирие, но не мир. Людовику Святому предстояло сражаться с англичанами и приложить все усилия к прекращению первой Столетней войны[113]

.

Недолгое правление отца

Людовик VIII (1223–1226)[114] правил недолго, но оставил в наследство своему старшему сыну нечто очень важное.