Людовик XIV

Два абсолютно противоположных образа этой личности проявятся — как это обычно случается с великими людьми — после его кончины, в 1683 году. «Чернь его так ненавидела, — пишет Мадам, — что готова была растерзать»;^{87} это доказывает, что покойный не только внес ясность в финансы, но и, заботясь о хозяине, взял на себя роль козла отпущения при проведении налоговой политики». А вот противоположное мнение («Новый хронологический справочник»): «Блеск и процветание этого царствования, величие монарха, благоденствие народов будут всегда связаны с величайшим министром Франции»

^{25}.

За всю свою жизнь, после смерти Фуке, Кольбер не имел ни одного открытого врага, за исключением Лувуа, его соперника по борьбе за власть. Тот, кто ненавидит Кольбера, делает это молча, держась от него на почтительном расстоянии. Король терпит непомерную серьезность своего министра, отсутствие у него чувства юмора и беспрестанные его предостережения, похожие на завуалированные упреки; Людовику XIII приходилось приблизительно так же приноравливаться к своему кардиналу. Двор, Париж, все королевство трепетали перед Кольбером. Его холодность этому способствовала: Кольбер в письмах мадам де Севинье фигурирует под кодовым названием «Север». Он так влиятелен, что может все. Каждый пытается подойти поближе к этой ледяной глыбе, но так, чтобы, не дай Бог, она не раздавила, а прикрыла бы слегка, оказывая свое могучее покровительство. Наибольшую робость чаще всего проявляют вельможи. Герцог де Бофор, двоюродный брат короля, внук Генриха IV, командующий французским флотом, пишет 5 июня 1669 года этому министру — выходцу из разночинцев: «Честь быть в милости у Вас мне более желательна, чем когда бы то ни было, особенно сейчас, когда я оказался в этом чрезвычайно затруднительном положении»^{111}

. А герцог де Ларошфуко, горделивый фрондер, кончает свое письмо Кольберу совершенно невообразимой формулой вежливости: «Мне очень стыдно, милостивый государь, что я не могу выразить Вам свою благодарность иначе, как высказав свое искреннее восхищение, которое Вам явно ни к чему; я буду стараться всеми силами доказать Вам мою признательность, и каждый раз, когда мне предоставится случай быть полезным Вам, я им воспользуюсь, чтобы уверить Вас, что я жажду заслужить Ваше расположение и что чувствую себя Вашим покорнейшим и смиреннейшим слугой»^{52}.

Кольбер, министр на все руки

Исключительной личности — исключительная карьера. В то время как титулы и функции государственного министра обычно венчают карьеру (некоторые весьма одаренные государственные секретари ожидали такой привилегии долгие годы, а Жером де Поншартрен ее так и не дождался), Кольбер шел к власти не таким путем, как другие; его приход к власти казался странным, на первый взгляд алогичным, но он определялся нуждами правительства и волей короля. Он лишь интендант финансов с 8 марта, как вдруг в сентябре 1661 года устранение Фуке дает возможность этому интенданту стать государственным министром. Вторая реформа совета превращает его должность интенданта (хотя название остается прежним) в должность генерального директора. Кстати сказать, с 15 сентября Кольбер становится в этом качестве главным докладчиком в королевском совете. Почти в это же самое время Людовик XIV поручает ему управление административно-хозяйственной службой во флоте, не создавая для этого никакого официального ведомства. В 1663 году он выполняет функции суперинтенданта в строительном ведомстве короля, 2 января 1664 года назначается штатным суперинтендантом. В сентябре 1664 года он получает новую ответственную должность (временную, правда) главного докладчика совета торговли; которая добавляется к предыдущим. В декабре 1665 года Кольберу поручают выполнение функций генерального контролера финансов. В феврале 1669 года он завладевает второй должностью государственного секретаря (должностью Генего, функции которого он уже частично выполнял, так же как он часто заменял канцлера Сегье, малопригодного к службе), которая давала ему возможность управлять Парижем, королевским домом и делами духовенства. Следом за этим постановление от 7 марта выводит его из-под официальной опеки господина де Лионна и присоединяет к его должности государственного секретаря управление флотом, внутренней и внешней торговлей, консульствами и индийскими компаниями^{227}. В одном из словарей можно прочитать следующее, слегка утрированное резюме о его деятельности: «Он ведал всем, за исключением иностранных дел и войны, и своей деятельностью наложил отпечаток на весь период правления Людовика XIV».