Людозвери (СИ)

— Полный покой и отдых, организм молодой, она быстро восстановится, — Ампула немного повозилась в своем чемоданчике, извлекла несколько разноцветных капсул, положила их на салфетку на столе и обратилась к больной.

— Сейчас вам кашу принесут и чай горячий, поешьте обязательно, примите лекарство и спать. — она подергала для чего-то свой длинный нос, наклонилась к Ядвиге и прошептала ей на ухо,

— Уборная в конце коридора, за той злополучной подсобкой, туда сейчас ходить не с руки вам, поэтому, — она опять потерла свой нос, нависая над больной всем телом,

— Поэтому, я девочку, ну, ученицу, пришлю с ведром… поганым, — добавила она, увидев недоумение в глазах Ядвиги.

— Все, расходимся, — скомандовала Анна Васильевна,

— Старухины это проделки, как пить дать, — возбужденно доказывал свое Руль,

— Разберемся, — директриса пошла к двери, — Все, коллеги, расходимся по рабочим местам.

Ядвига, не дожидаясь каши и чая, с облегчением заснула, ей снился длинный коридор с рядом зеленых дверей и злобная старуха, почему-то без лица, с пышной шапкой царственно-белых волос и в белом саване. Девушка бежала во сне по коридору, а за ней неслось нечто ужасное, пытаясь настигнуть. Настигнув, оно трясло теперь Ядвигу за плечо,

— Ядвига Дмитриевна, Ядвига Дмитриевна, — Ритка- птичка тормошила учительницу за плечо,

— Ампула приказала вас непременно накормить, — девочка уже нагребла полную ложку манной каши и держала ее свободной рукой возле носа Ядвиги.

— Подожди, — девушка отвела ее руку, пытаясь немного отдышаться, — Ты кто?

— Я Рита Тищенко, ученица девятого класса,

— Ты давно здесь…, - Ядвига немного замялась, — живешь?

— Так с первого класса, — ответила девочка, как нечто очевидное,

— У меня мамка умерла, а папка женился и у них уже третья лялька родилась, я когда на выходные домой прихожу, вожусь с лялькой, она хорошенькая- с ложки капнула увесистая капля каши прямо на одеяло, Ритка захватила ее пальцами свободной руки и теперь так и сидела с кашей в обеих руках.

— Скажи мне Рита, а что это за старуха, про которую все говорят? — спросила Ядвига неуверенно.

— Настоящая ведьма у нас здесь есть, — с готовностью ответила девочка,

— И она, — Рита-птичка наклонилась к учительнице, тихо добавив,

— Она ребенка своего живого закопала в старом склепе, — Ритка нервно облизнула языком свой клюв- ротик, — А теперь она новую жертву ищет- многозначительно добавила девочка,

— Ну Рита, как ты можешь верить в это?

— Как знаете, — Рита встала, равнодушно посмотрела на Ядвигу, потом поближе пододвинула к ней табуретку, взгромоздив на нее тарелку с кашей и стакан чая, рядом положив две капсулы.

— А ведро я в ногах поставила, — она указала пальцем на синее эмалированное ведро с надписью белой краской «горячее блюдо», видимо некогда бывшее на балансе в столовой. Ядвига, покрасневшая было при ее последней реплике, поняла, что безумно голодна, принялась с аппетитом поглощать кашу.

Наевшись, она приняла капсулы, запила их чаем и с облегчением откинулась на подушки.

Старуха

Мама Богдана-головастика, Виола, красивая блондинка двадцати девяти лет с большими голубыми глазами-озерами точь в точь как у сына, спешила с городского вокзала, где она трудилась буфетчицей, домой. Сегодня к ней в гости обещал зайти ее новый друг Федор, с ним она познакомилась месяц назад, отношения развивались стремительно, постепенно перерастая в нечто более серьезное.

Федору нравилась верткая и покладистая Виолка, нравилась ее чистенькая квартирка и вкусные блинчики, коими она потчевала наклевывающегося жениха. Наличие сына-инвалида молодая женщина, пока, не афишировала.

Федор пришел вечером, принес букет пахучих георгинов и литровую банку меда,

— Хозяйственный — отметила про себя потенциальная невеста, не веря своему счастью.

— А что, Виолетта, — рассуждал потенциальный жених, посажу я тебя в свой электровоз, Федор трудился машинистом, а жил с родителями в Туапсе в огромном доме с большим садом, и увезу к морю.

— Поедешь со мной?

Виолка ластилась к нему как кошка, разве только, что, не мурлыча, улыбалась, но «да» радостно не кричала, понимая, что девушка должна быть гордой.

Федор целовал свою подругу, и Виолка сосредоточенно отдавалась железнодорожнику с далеко идущими планами.

— А что? Не забуриться ли нам к морю, прямо на эти выходные? — спросил Федор, не успев вынырнуть из жарких Виолетиных объятий,

— Я плавать не умею, — кокетливо поводя белым плечиком проблеяла она,

— Не вопрос, научу, — и железнодорожник впился губами в манящую плоть предплечья подруги.

Прошлые выходные Виола работала и по этой причине не забрала домой на субботу и воскресенье Богдана. Мальчик очень расстроился, но мать сумела убедить его остаться в дежурной группе, обещав непременно забрать на следующие выходные.